пальцы распрямлялись и проходили сквозь волосы, разделяя их ровными бороздками, затем опять вверх.
– О какой защите он говорил? – не выдержала я этой тишины.
Его взгляд медленно сфокусировался на моем лице, затем скользнул ниже, к губам, и Кериас ответил:
– О той, что внутри дома. – Он указал рукой в сторону, точно демонстрируя, вон же она – защита, и улыбнулся, вымолвив: – Как странно.
– Что странно? – Я попыталась слезть с его колен, но ощутила ту самую невидимую ленту, которая крепко привязала меня к нему. – Отпустите, больше нет надобности держать.
Его улыбка стала дразнящей, навевая мысли о чем-то тягучем, сладком, и снова вспомнился шоколад.
– Что это первое, о чем ты спросила, – о защите. И так всегда, Мышка. Молчишь, думаешь о своем, не досаждаешь пустой болтовней и не смотришь на императора, который смотрит на тебя. Ты странная.
– Я странная?!
– Беда красивой женщины в чем, Мышка?
Он меня с ума сведет своей манерой разговора.
– В ней самой, – ответил дознаватель. – Со скромной неприметной библиотекаршей другие мужчины не хотят сделать вот этого.
Резкий рывок, и я уже лежу на столе, а сыщик нависает надо мной.
И слова не успела вымолвить, как он остервенело впился в мои губы бешеным, жадным, почти грубым поцелуем.
Я задыхалась, упиралась ладонями в его грудь, ногти впивались в широкие плечи, пальцы соскальзывали с напряженных мышц, путались в распущенных черных волосах, и оттолкнуть не выходило.
Сумасшедший, совершенно сумасшедший – и поцелуй, и он сам!
Освободил он меня так же неожиданно, отстранился, облокотился ладонями о столешницу, тяжело дыша и опустив голову.
– Если вы повторите такое… – Сложно было говорить, отдышаться не получалось, а досказать мысль не вышло – горячая ладонь накрыла мой рот и заставила замолчать.
– Как я и думал, – произнес Кериас, пристально посмотрев на мою правую руку, а на губах появилась невеселая усмешка. – Феникс, Мышка. – Он очертил костяшками пальцев мое плечо.
Я столкнула его ладонь, закрывшую рот, и села на столе. Одернула подол платья и пригладила волосы, только после этого попыталась рассмотреть плечо, на котором золотистой канвой проступал неприметный рисунок.
– Ты знакома с символикой императорского дома? – спросил Кериас и, не дожидаясь ответа, сам пояснил: – Это знак императора.
– Еще одна метка? – Мне хотелось убить кого-нибудь в этой комнате. – У вас это тоже семейное, метить что попало? Попало плечо, отметили, попало бедро, тоже метку поставили? Мы договаривались, что вы обойдетесь без физического контакта, кроме случаев, когда это необходимо.
– А это необходимо, Мышка. Иначе такой рисунок не проявился бы. Теперь у нас месяц.
– Месяц до чего? Договаривайте фразы до конца, если беретесь что-то объяснять.
