имени его, стоят на этом стеклянном море, держа гусли Божии и воют песнь Моисея, раба Божия, и песнь Агнца, говоря: велики и чудны дела Твои [11]». На тот период старообрядцы верили, что наступил конец света и настало царство «Антихриста» – антипода Христа в лице преобразователей церковной реформы, а карательная деятельность против старообрядцев усилила их веру в то, что наступил эсхатологический конец времен.
Вторым значительным трудом в церковной историографии была книга «История русского раскола» [12], по сравнению с трудами XVII в. она была написана не для того, чтобы предать проклятию, а для возврата старообрядцев в лоно институциональной матери-церкви. Насчет увлечения обрядами, которые совершались старообрядцами – критика их идеологических противников, сводилась к следующему: «Мы – русские должны и сами признавать себя обязанными быть в согласии с греками относительно богослужения; следовательно, и у нас имело быть введено, как это и сделал Никон, троение на место принятого было у нас (на несостоятельных, указанных выше, основаниях) к единообразному употреблению двоения [13]». Голубинский Е. Е. был светским историком, но позиция его была сходна с позицией русской православной церкви из-за идеологического влияния и позиции государства, которое видело в церкви опору самодержавного строя. Е. Е. Голубинский назвал неправильным позицию старообрядчества и призывал воссоединиться с церковью и забыть про раскол [14]. Он является историком дореволюционной официальной историографии. Голубинский Евгений Евстигнеевич, историк Русской Церкви и церковной архитектуры, ординарный академик Императорской академии наук по отделению русского языка и словесности, автор ряда фундаментальных исследований по истории Русской Церкви, считается сторонником позитивизма. Несмотря на то, что он был сторонником позитивизма, он расценивал раскол с позиции русской православной церкви и активно полемизировал со старообрядцами. В современной историографии С. А. Зеньковский аналогично негативно отзывается о церковном расколе и старообрядцах [15]. Вполне возможно, что это является традицией дореволюционной школы.
Можно отметить негативное отношение к старообрядчеству не только в дореволюционных исторических трудах, но и в статистических данных, например, в «Атласе азиатской России [16]», где негативный контекст дается движению раскольников: «Дикий фанатизм раскольников не щадил и православных мирян. В 1686 г. в Каменске Тюменске от поджога раскольников сгорела Покровская церковь вместе с 250 прихожанами [17]. [Цитата переведена на совр. пореформенный язык]. Однако, сохранилось и положительное описание старообрядческого населения в Сибири: «… семейские – в этой группе поселенцев остался в полной неприкосновенности не только тип, но и обычай и вообще весь русский жизненный строй. В южном Алтае живет до 30 тысяч староверов, прозванных поляками, которые не смешиваются, красивы, стройны, особенно женщины.
