style="font-size:15px;"> – Лёш, привет, это Андрей Иваныч.
– Да-да, я узнал… – коротко и как-то по-деловому сказал он. – Я сейчас на службе, мне не совсем удобно разговаривать.
– А когда сможешь? Мне нужно важный вопрос тебе задать. Это срочно, – в действительности я не то чтобы «не мог», а, скорее, не хотел ждать.
Секунды молчаливых раздумий, затем он коротко ответил:
– Через десять минут перезвоню, – и сразу же повесил трубку.
И действительно, ровно через десять и перезвонил.
– Ну, теперь спрашивайте, – уже своим, неофициальным голосом, сказал Леша. – Минут пятнадцать поболтать смогу.
– Отлично! – обрадовался я. – Более чем достаточно.
– Так о чём Вы хотели узнать? – на заднем фоне постоянно слышались хлопки дверью и шум воды. Плюс его голос отдавал эхом.
– Помнишь, когда мы с тобой только познакомились, я тебе рассказывал, почему стал журналистом?
– Из-за тех мальчишек, что убили один другого? – от его слов меня передёрнуло, но я ничего по этому поводу не сказал.
– А ещё? – мне хотелось, чтобы он сам вспомнил.
– Преодоление себя, мол, полочки в душе должны быть заполнены правильно? Об этом?
– Во-во! – я был рад, что он помнит. – Ты ещё тогда мою «философию» не совсем понял и спросил, должен ли ты стать физиком.
– Помню. Вы за этим меня просили позвонить? – Лёша был явно недоволен.
– Это важно. Я пока объяснить не могу, но ответь. Хорошо?! Почему ты тогда именно физику в пример привел? Потому что формулы не понимал? – предположил я.
– Да нет же. С формулами-то не беда – подставляй нужное значение, да и только.
– Тогда что? – мне, как человеку, которому точные науки давались так же с трудом, было не совсем понятно, какие ещё могут трудности, кроме как «Я не знаю! До меня не доходит!»
– Просто теория, которую давала учительница, казалась мне пустой, а точнее, верной лишь отчасти.
– «Отчасти»?
– Ну да… – по голосу Леши было слышно, что обсуждаемый вопрос для него до сих пор важен, что ещё раз подтвердило – я выбрал верное направление. – Будто у всех этих формул есть лишь составляющая материального мира и не предусматривается иное…
– «Иное»? – вновь повторил я. Лёша меня всё больше и больше удивлял.
– Духовное… ирреальное… Понимаете?
– Не совсем, – честно признался я.
– Ну, вот возьмём, например, такую составляющую, как масса. Она есть у всего – даже у невидимой глазу энергии. И всё, что можно взвесить, является реальным, а всё, что взвесить нельзя – не существует. Но это же неправильно! – Лёша говорил эмоционально, пламенно, будто не со мной разговаривал по телефону, а выступал перед учёным советом, полным ортодоксальных скептиков, доказывая свою теорию.
– Почему неправильно?
– А
