в тисках платформ. «Свои» люди тут же растекаются в разные стороны, освобождая место для чужаков. Тогда ты лениво сползаешь с полки, обуваешься, немного подумав, берёшь с собой мастерку. Заходишь в тамбур, а затем по ступенькам – на твердый асфальт. Всё это время сам не замечаешь, как сдерживаешь дыхание. И, лишь коснувшись «живой» земли, делаешь глоток воздуха.
М-м… и медленно выдыхаешь.
Свежий, холодный после ночи, отдохнувший от дел воздух… и совершенно чужой. Сделав всего один глоток, один вдох жизни этого города, ты… нет, не понимаешь… ты ЧУВСТВУЕШЬ ЖИЗНЬ ЭТОГО ЧУЖОГО ДЛЯ ТЕБЯ ГОРОДА. Выглянувшее из-за края солнце больше завораживает, чем греет. А ты дышишь и дышишь – глубокими, жадными вдохами и протяжными выдохами, желая как можно больше пожить другой жизнью.
Мне даже не понадобилось куда-то проваливаться или лететь, чтобы почувствовать – я нахожусь в другом мире. Достаточно сделать всего один вздох – и становится ясно: этот воздух не принадлежит моей планете. Причём я не могу сказать, что в нём есть что-то особенное – воздух как воздух: ни особых запахов, ни вкусов, ничего странного, но он точно чужой.
Кругом тоже всё было не так, как там, откуда я только что пришёл. Но другой мир (а то, что этот мир – «другой», я не сомневался) остался прежним с момента, когда его мне открыл Лёша. Ни света кругом. Снег не засыпал землю крупными хлопьями и даже слегка подтаял. Никаких следов людей, кроме пугающего стука металла из окон завода. Будка пропала, вместо неё я находился на территории чьего-то заброшенного участка. Изменилась разве что почва вокруг меня: на снежном покрове были выведены какие-то линии вроде тропинок, круги и пересечения, оголяющие землю, а сама «дыра» выделялась идеально ровным кругом, словно до меня здесь кто-то хорошенько поработал лопатой.
Кстати, Лёшина лопата, проглоченная «дырой», лежала рядом. Я зачем-то поднял её и воткнул в метре от себя. Наверное, чтобы на обратном пути забрать инструмент с собой.
Ну, ладно, что теперь? Вот я, рубаха парень, оказался здесь. Вопрос номер один – ЗАЧЕМ? Сам знаю, что большинство людей страдают от тяжёлого психического и, к сожалению, часто неизлечимого заболевания, называемого СДПД – «сначала делаю, а потом думаю». Но за мной раньше такого не наблюдалось. Прежде я всегда, абсолютно всегда тщательнейшим образом продумывал все свои ходы наперёд, со всевозможными исходами. Отчего же сейчас я поступил, как болван? Не оттого ли, что в истории, «героем» которой я оказался, невозможно поступать иначе?! Слепым котёнком в кромешной тьме мне приходится постепенно продвигаться вперед, действуя наобум, строя догадки. Ох, как я этого не люблю! Ну, что сделано, то сделано. Алиса прыгнула, как её просил незнакомец, теперь всего лишь осталось найти кролика, а точнее буквоеда.
Для начала я решил добраться до вокзала. Во-первых, потому что он находится близко, а во-вторых, там я смогу осмотреться, попривыкнуть, понять хотя бы поверхностно, что к чему. Мне бы не хотелось бросаться в омут с головой, привлекая к себе излишнее внимание. Нужно быть аккуратным, чтобы не попасться.
