к усугублению «ресурсного проклятья», доведя коррупцию и разложение до новых «высот».
Противовесом указанным подходам стало обоснование необходимости развития с опорой на частные инвестиции, предполагающее, в качестве необходимого дополнения, расширение политических прав и свобод. Условие реализации данной модели в полемически заостренной форме может быть выражено так: «Не нужно создавать институты развития, не нужно призывов к модернизации – если инфляция будет низкой, придут деньги и сделают модернизацию» [7]. Даже если этот тезис справедлив с макроэкономической точки зрения, следует отметить, что логика развертывания политических процессов в периферийной экономике не сможет воспрепятствовать требованиям большего перераспределения излишка и соответствующему раскручиванию инфляции. Фактическая динамика событий последнего времени скорее подтверждает, чем опровергает этот вывод. Стремление к реализации масштабных инновационных и прочих проектов и программ в отсутствие внятного решения таких потенциально взрывоопасных для бюджета проблем, как дефицит пенсионных накоплений при одновременном расширении социальных обязательств, вряд ли можно считать случайным зигзагом. В условиях сокращения политических дивидендов от быстрого экономического роста и роста спроса общества на перемены возможности для проведения консервативной финансовой политики сужаются. Но и достижение желаемых низких значений инфляций вряд ли способно автоматически «привести деньги» в необходимых объемах, решить задачи модернизации с учетом сложившейся структуры экономики и масштабного технико-экономического отставания. Проблема субъекта модернизации и в этом случае остается ключевой.
Ход развития страны за последнее десятилетие сочетал, в той или иной пропорции, черты рассмотренных выше теоретических концепций. Но окончательный выбор, как представляется, еще не сделан.
Вне зависимости от установившегося политического режима, переход к целенаправленному «осовремениванию» в условиях периферийной экономики неизбежно сталкивается с ресурсными ограничениями. Это может привести либо к фактическому отказу от решения модернизационных задач, либо к мерам по созданию условий для роста сбережений и поддержанию механизмов перевода сбережений в инвестиции. Здесь возможны две модели экономического развития.
В первом случае ведущим субъектом, обеспечивающим мобилизацию ресурсов и рост капиталовложений, выступает государство (путь, опробованный в чистом виде в СССР, но также с опорой на механизмы «государственно-частного партнерства» в ходе предшествующих попыток модернизации в дореволюционной России). Этот путь позволяет, при ряде условий, обеспечить форсированный рост капиталовложений. Но он, как известно, сопряжен с возникновением серьезных проблем, среди которых: постоянное
