Социолог и эмигрант Сорокин в своих описаниях этих событий просто фиксировал факты – очевидные и вопиющие2.
«Злосчастность» российской истории, о которой писал Р. Коллинз [16, с. 99], к сожалению, имеет много шансов на продолжение. К числу наиболее актуальных и возможных опасностей можно отнести продолжение распада единого государственного пространства (утрата монополии на легитимное насилие на территории государства, что уже происходит де-факто на Северном Кавказе и / или реализуется в форме «дани» из федерального бюджета в обмен на сдерживание террористических вылазок).
По мере нарастания видимого политического и экономического неуспеха центральной власти всё сильнее растет окраинный этнонационализм. Когда Империя сильна, большинство хочет быть «римлянами». Но стоит «Риму» ослабеть и начать терять свои позиции, как процесс распада тут же получает ускорение. Бывшие сателлиты и союзники предают, «братья» забывают о родстве и начинают искать свои родовые корни, выдумываются и конструируются местные истории, реконструируются наречия и языки, выстраивается мифология, для оправдания сепаратизма и этнических чисток бывших «старших братьев» начинают обвинять во всех бедах. Этот процесс выглядит совершенно закономерным и никакому Риму – даже Четвертому – его не избежать.
Уроки (меж)этнического хаоса в ходе революции 1917 г. и начавшейся гражданской войны [2, с. 99], а также роль этнических конфликтов в ходе советского коллапса это ясно показывают: «Внутри самого Советского Союза движения, которые вели к формальному распаду, мобилизовались еще легче, потому что союзные республики были уже организованы как номинально суверенные этнические группы» [15, с. 255]. Привет от «ленинской национальной политики», оставившей эти мины на территории государства.
В отсутствии единой «нации-государства» и подавлении национальных чувств большинства населения страны решение задачи «национализации элит» фактически невозможно. Вспомним ехидный вопрос З. Бжезинского: «Чьи это элиты»? Если миллиардеры из списка «Форбс» нажили свое состояние на успешном грабеже разоренных предприятий, нефтепромыслов и рудников в пользу зарубежных компаний, то это лишает смысла «антибуржуазную революцию» в рамках одной страны. Здесь наблюдается много-порядковое неравенство сил между глобальным капиталом и транснациональными корпорациями, с одной стороны, и местным движением протеста «униженных и оскорбленных» – с другой. Поэтому, безусловно, правы сторонники мир-системного анализа, которые рассматривают капитализм именно как мировую систему. Ирония в том, что аргументы против нового издания «социалистической революции» можно найти именно в мир-системной теории марксистствующего макросоциолога И. Валлерстайна [3]. В «ядре» концентрируются сила, богатство и интеллект, т.е. основные источники Власти, что не оставляет периферии никаких шансов.
