на завтрашнюю прогулку. Дверь с другой стороны была открыта, и оттуда слышался звон посуды, которую мыл некто, кому она не принадлежала. В кустах по другую сторону дороги что-то зашуршало, но она ничего не увидела.
Когда Нина вернулась, Зандт сидел в той же позе, в какой она его оставила, хотя и с новой сигаретой. Он даже не посмотрел на нее.
Она неумело подбросила несколько поленьев в камин, не в силах вспомнить, нужно ли укладывать их сверху или по бокам. Потом села в кресло и налила себе еще виски. Так они просидели всю ночь.
Глава 5
К концу дня я успел побеседовать с полицией и персоналом больницы, а до этого – с соседями моих родителей и сделать из этих разговоров соответствующие выводы.
В полицию я позвонил прямо из дома, и меня соединили с офицером Сперлингом, – к счастью, он был не из тех, кто допрашивал меня после инцидента в баре отеля. Сперлинг и его напарник оказались первыми на месте автокатастрофы, вызванные проезжавшим мимо водителем. Офицеры Сперлинг и Макгрегор оставались на месте происшествия до прибытия врачей и пожарных и помогали извлекать тела из машины. Они поехали следом за «скорой» в больницу, и в присутствии Сперлинга Дональд и Элизабет Хопкинс были объявлены погибшими на месте. Личность их была установлена на основании водительских удостоверений и затем через два часа подтверждена Гарольдом Дэвидсом (адвокатом) и Мэри Ричардс (соседкой).
Офицер Сперлинг с сочувствием отнесся к моему желанию установить обстоятельства смерти моих родителей. Он сообщил мне фамилию врача из больницы и посоветовал заглянуть туда. Почему-то мне показалось, что он ждет от меня ответной благодарности, но пока что я просто с ним попрощался, а он пожелал мне всего наилучшего. Я закончил разговор, надеясь, что не встречался с ним, когда заходил в участок, чтобы забрать пистолет, – хотя вполне вероятно, что он уже обо всем знал. Совет обратиться к врачу вполне мог иметь под собой некую основу.
Поймать врача оказалось намного сложнее. Когда я позвонил в больницу, ее не было на работе, и, судя по тому, как долго мне пришлось вытягивать эту информацию, посредством ряда разговоров с задерганными медсестрами и прочими обладателями раздраженных голосов, я понял, что мне еще повезет, если я сумею связаться с ней по телефону после того, как она появится. Больница предназначалась для живых. Как только ты умирал – ты становился лишь нежелательным напоминанием, никоим образом их не касающимся.
Я поехал в больницу сам и прождал почти час. Наконец доктор Майклс соизволила выйти из своего бункера и поговорить со мной. Ей было лет тридцать, она старательно изображала крайнюю усталость и очень была довольна собой. Снисходительным тоном она сообщила мне все то же, о чем я уже знал. Тяжелые травмы головы и верхней части тела. Смерть наступила мгновенно. Если это все – то не мог ли бы я ее извинить. Она очень занята, и ее ждут пациенты. Я был крайне счастлив избавиться от ее общества, и меня так и подмывало слегка помочь ей пинком под зад.
Я
