Властелина. Какая разница, что теперь это делаем мы, рыцари…
– Может быть то, что даже Темный Властелин никогда не нападал вдвадцатером на одного?
Светозар вспыхнул, открыл рот, собираясь что-то сказать… Закрыл его. Отвернулся.
– Но мы же все равно свет?..
Это прозвучало поразительно жалобно. Закат усмехнулся.
– Вы так называетесь.
Светозар мотнул головой и вдруг выскочил вон, только огрызок яблока закрутился на дощатом полу. Подкатился к ноге Заката. Тот подобрал его, мгновение отрешенно рассматривал. Затем, словно очнувшись, выкинул в помойное ведро.
Никто не просил Светозара есть дикое яблоко. Их чистят, режут, заливают медом, варят несколько часов, прежде чем получится то повидло, которое едят рыцари.
Закат подбросил на ладони новое, еще не попавшее под нож яблоко.
Ему не требовалось кусать его, чтобы вспомнить вкус.
***
– Господин, деньги кончились… Продавать уже нечего, и дань сейчас не собрать, до урожая больше луны.
– Погреба пусты?
– Почти, господин. Остались прошлогодние яблоки, но…
Верный шут мнется, Закат – Темный Властелин, тогда он еще был Темным Властелином – решительно прерывает затянувшуюся паузу:
– Что «но»?
– Они дикие, господин, – признается Пай с таким тяжелым вздохом, словно это его личная вина. Темный Властелин смеется, ероша светлые волосы шута.
– Пай, при выборе питаться воздухом или дикими яблоками я выберу дикие яблоки. Пошли, покажешь, где ты это сокровище откопал. Надо переложить их свежим сеном, не дай тьма, сгниют.
Глава 4
Жатва началась внезапно для Заката и ожидаемо для остальных. Со своими корзинами, яблоками и мыслями о вечном он напрочь пропустил и сплевывание через плечо при виде сгущавшихся туч, и беготню с ведрами во время нескольких особенно жарких дней. Так что когда его до зари поднял лично Медведь и потащил в поле, Закат сначала шел, как разбуженный посреди зимы еж – сонный и колючий. Уже за воротами встретились с Щукой, щедро поплескавшим на соседей из ведра и едва не схлопотавшим за это затрещину от старосты.
Переговаривались шепотом, Закат отчаянно зевал, осовело оглядываясь. В поле вышли все мужчины деревни, начиная с круглолицего Колоса, недавно получившего от отца первые штаны, и заканчивая древним полуслепым Мхом. Тер глаза сонный Пай. Не было только Светозара, и Медведь, заметив, как оглядывается Закат, шепотом пояснил:
– Что свет не видит, то и запретить не может.
Закат непонимающе улыбнулся. Он чувствовал себя подростком, впервые допущенным к таинству взрослых, непонятному, но интересному и почему-то важному. Толпа, сгрудившаяся на дороге, выстроилась цепочкой, втянув Заката в свой ряд. Старый Мох, оказавшийся во главе шествия, направился вглубь поля, забурчал, заухал что-то невнятное, тут же подхваченное остальными. Закат старался повторять непонятные звуки и вскоре
