все-таки… не зря вам Мадонна грозила пальцем.
– А Вилли Вало во мне вовсе и не собирается с нею спорить. Nothing really matters…
– У меня такое впечатление… Такое впечатление, что вы разговариваете напрямую с теми людьми, с которыми хотели бы поговорить.
– Так и есть. Ведь вы всего лишь проводник…
– Но я неплохо справляюсь со своей ролью?
– Более чем… Более.
– Хорошо. Тогда неприятный вопрос. Журналист я, в конце концов, или балалайка? Вот… русские добровольцы, в том числе женщины, помогают вывозить украинских детей в автобусах под пулями из зоны боевых действий, а госпожа Йовович, у которой украинские корни, ничего не делает и никак не помогает им. Как прокомментируете?
– Ну, как я прокомментирую. Вот, передает мне мой коллега на работе детальку от тойоты. Говорит, девушку зовут Илона. Она за ней приедет, потому как я не могу ее ждать и передать не могу, по той причине, что она уехала. Приедет, отдашь. Хорошо. Сижу и думаю о немыслимых и невероятных совпадениях. Пачка у меня Бонд. На краешке бумаги пакета с деталькой написано «Би»… Зовут Илона. Ноли – это А. Читаем теперь номер 8434А-69А25. Деталь одна, стоит четко черными чернилами большая цифра 1. Все остальное красными. Значит нули – это единицы. Ну, думаю, ладно… А может это предложение? Нет, не хочу быть БиБондом… Но предложение заманчивое. А сколько я получу со сборов книги – 200, в лучшем случае 900’000 рублей. Неплохо вроде бы. Как вам кажется, госпожа Илона? А-а, я забыл… вы же ездите на тойоте за 35’000 долларов. Вам должно быть это всё… как-то… фиолетово. А госпожа Йовович… Она никак не реагирует на то, что происходит в Украине, потому что занята кучей дел, которых невпроворот. И я ее поддерживаю в ее немом решении, потому что сама Украина ей, как и мне, ничего, абсолютно ничего не дала. Не помогла. И всё, что делала до этого – плевала в душу. А какие теперь претензии к ней у украинского народа, которому хочется, чтобы теперь она заплатила ему за воспитание и любовь? Фиолетовые… Да. Ну ладно. Смешно. Хотя непонятно, что тут смешно, а что тут – серьезно. Хотели бы – сделали бы прямое предложение… Я ведь слепой…
– Чьих рук предложение?
– Ну, разговаривают, по крайней мере, по-русски.
– А от других?
– А от других – я Рутгер Хауэр… На счет Милы. Я закончу свою мысль. …Фиолетовые. И поэтому все религии – правильные религии – говорят не бросать своих близких в беде. Потому что, если бросишь… Понятно почему, да?
– За чашечкой кофе тыкаете нежно ее плечом в плечо и улыбаетесь: «Ну, ты в курсе какое воспитание? В курсе какая любовь?».
– Да. Но форма моего сердца, по-прежнему, не меняется для чутких и завербованных Ос, в этих интервью, для которых я – Вилли-Пух. А для всех… сестренок-скорпионок я – добрый и слабый Вилли Вало, который готовит паштет для них из печенок их врагов…
– Я
