поставил под крышу и принялся вытирать ей лицо своей банданой. Зоя взвизгнула, засмеялась и стала отбиваться, точно это какая-то веселая игра. Но Тифон был разозлен и шутить явно не настроен, поэтому, когда, она попыталась укусить его за руку, выдал такую тираду относительно ее выходки, что остававшиеся на крыльце девчонки быстренько ретировались.
Я же присел на корточки неподалеку и сделал вид, что вожусь с кедами.
Мокрая Зоя – зрелище не для слабонервных: плотно облепившая тело белая блузка, блестящие босые ноги, рассыпавшаяся по плечам под тяжестью воды рыжая копна.
В какой-то момент мне показалось, что я сплю и она мне снится, но резкий требовательный голос Трифонова жестоко вырвал из нахлынувших грез. Ему, похоже, на всю эту красоту было до лампочки.
– Совсем с головой поссорилась? Что это было?
– Ничего, забудь, – Зоя попыталась проскользнуть в школу, но тут на ступени влетел Леха. Вода катилась с него, как с Ниагарского водопада, а в руках он держал Зоины туфли.
– Только не это, – Зоя поморщилась. Без туфель она была чуть ниже Лехи. – Хоть босиком домой иди.
– А чего напялила? – неодобрительно проворчал Тифон.
– А то, что я не хуже других, – она утерлась локтем и выжала волосы.
– Хочешь мое мнение? Другим, может, такое идет, а тебе – нет. И юбка эта тоже.
– Твое мнение меня интересует меньше всего, – обиженно отозвалась Миронова и, придерживаясь за Леху, нагнулась, чтобы надеть злосчастные туфли.
Я снова невольно залюбовался ею, но Трифонов перехватил мой взгляд:
– Тебе чего? – с наездом бросил он.
Еще вчера мы с ним катались по району, а сегодня он будто и знать меня не хотел.
– Ничего. Просто. Ребра прихватило, – на ходу сочинил я. – Болят еще. После вчерашнего.
Трифонов сунул мокрую бандану в карман, подошел и протянул мне холодную влажную руку, помогая встать.
– Сделай глубокий вдох и не думай. Любая боль идет от головы, – со знанием дела сказал он. – Если у тебя есть хоть капля силы воли, ты можешь этим управлять.
– Чем управлять? – не понял я.
– Да всем. Боль – это знаешь что? Это сигнализация. Она включается, когда твоему телу угрожает какая-то опасность. Но умеючи любую сигналку можно вырубить.
– Слушай его больше, – крикнула Зоя. – Он тебя сейчас плохому научит: как из нормального человека превратиться в Терминатора.
– Ты прощаешься со мной, чао бамбино, сори, – развязно пропел Леха, обнимая Зою за плечи. – Для меня теперь любовь – это только горе. Две кости и белый череп – вот моя эмблема. Называй меня теперь Терминатор-немо.
Из-за блестящих капель на ресницах его и без того синющие глаза казались еще ярче.
Зоя расхохоталась, а Тифон отмахнулся от них как от дураков и продолжил:
– А еще подкинь организму эндорфинчика. Он, как морфий, снимает любую боль. Перец
