человека, который умел летать
– Только не говорите мне, что вы никогда не летали – во сне. Каждому человеку знакомо это чувство полёта, чувство отрыва от земли, чувство парения… Наверное, прав был всё-таки старик Дарвин, и когда-то все мы были птицами – в тех далёких прошлых жизнях, когда архетип человека ещё только-только формировался.
В детстве мы летаем часто и помногу, но с возрастом тематика наших снов меняется, полёты случаются всё реже и реже, а потом и вовсе исчезают. Человек складывает крылья, чтобы никогда больше не взлететь – и тогда к нему приходит старость.
Я не был исключением из правил. С годами мои сны всё больше становились отражением той повседневной рутины, в которой я погрязал всё глубже и глубже. До полётов ли мне было, когда жизнь превратилась в серую нескончаемую полосу, без разрывов и просветов, лишённая даже самых маленьких радостей!
Мои уникальные способности до поры до времени никак себя не проявляли. Пока мне не приснился тот самый сон.
…Это так просто, что я даже не задумываюсь, как мне это удаётся. Лёгкий толчок ногой – и я отрываюсь от земли. Мягко, плавно, без малейшего усилия загребаю упругий, податливый воздух руками и устремляюсь ввысь, в тёплое прозрачное небо. Я прекрасный пловец – наверное, именно поэтому на ум приходит аналогия с ныряльщиком или, скорее, с ловцом жемчуга, когда тот, сунув в набедренную сумку заветную раковину, отталкивается от дна и медленно, едва шевеля ногами, всплывает к поверхности. Многометровая толща воды не вызывает в нём страха, напротив, вода надёжно держит его, она – его союзник, опора, хранительница, привычная среда обитания. Как и он в водной стихии, я парю сейчас в воздухе в нескольких метрах над землёй. Полной грудью вдыхаю ароматы июня, дышится легко и отрадно, мягкий прохладный ветерок овевает лицо, шею, руки. Всё во мне переполнено восторгом, сердце сладко замирает, ровные ритмичные удары его короткими импульсами растекаются по телу, разнося живительную энергию и удивительное тепло. А внизу змеятся ленточки асфальтовых тротуаров, по сторонам громоздятся старенькие пятиэтажные «хрущёвки», чуть поодаль древний могучий дуб шелестит густой тёмно-зелёной кроной. Совсем рядом, всего в нескольких метрах от меня, стремительно проносится стайка быстрокрылых стрижей. А мне так и хочется крикнуть им вслед: «Я такой же как вы, я – ваш! Я тоже умею летать!» Хорошо-то как!.. Ещё один взмах руками, и я резко взмываю вверх, в считанные секунды покрываю два-три десятка метров и… просыпаюсь.
Какой это был сон! О!.. Весь день потом я пребывал под сильным эмоциональным, едва ли не наркотическим воздействием ночного полёта, весь день меня не покидало ощущение, что за спиной у меня растут крылья – я то и дело порывался взмахнуть ими и устремиться ввысь – но, увы, серая обыденность яви то и дело вырывала меня из объятий ушедшего сна, бесцеремонно вторгалась в мир волшебных грёз, грубо швыряла с небес на землю. Зато поздним вечером, на исходе суток – вот-вот должно было пробить двенадцать – я, уже лёжа в постели, попытался воскресить в памяти вчерашний сон – и видение вновь посетило меня! О, я
