будьте кем хотите. А я буду собой!
Но дети уже разбежались. Остался только один пёс – бедняге было явно не по себе.
– Тьфу на них. Пошли, Рекс. Пора подкрепиться!
Тут-то и налетел дождь. Рекс кинулся бежать. А Бенджамин задержался – он высоко вскинул голову и обвёл надменным взглядом окрестности, не обращая внимания на потоки воды. Так миниатюрным воплощением величия промокший насквозь мальчишка в гордом одиночестве важно прошествовал через лужайку.
Гром распахнул ему входную дверь. И захлопнул её за спиной у мальчика.
Дед сам всего добился, лучше и не скажешь. Беда в том, как частенько говаривал он сам, нагребая себе курятины и подцепляя лопаточкой кусок яблочного пирога на закуску, что он так и не смог решить, чего добиваться-то.
Так что он вроде как выкатился в полуразвалившееся депо жизни с одноколейки инженера-железнодорожника: рано ушёл на пенсию и стал городским библиотекарем; вскорости уволился, чтобы баллотироваться в мэры; толком не начав, быстро забросил и это дело. Сейчас он работал штатным оператором в одной из типографий в деловой части города – и заодно при давильном прессе в погребке бабушкиного пансиона: гнал вино из одуванчиков в пику сухому закону. А в промежутках между типографией и погребком рылся в своей обширной библиотеке, которая уже выплеснулась в гостиную, в коридоры, в чуланы и во все примыкающие спальни, сверху и снизу. Его разнообразные хобби включали в себя коллекционирование бабочек (он их ловил и держал на решётке радиатора), запугивание непокорных цветов в саду, ежели те отказывались делать что велят, и наблюдение за внуком.
Наблюдать за внуком было всё равно что взять билет на вулкан.
Сейчас вулкан был неактивен: сидел за полдневной трапезой.
Дедушка, чуя, что в глубинных недрах вовсю бурлит лава, промокнул салфеткой губы и обронил:
– Что нынче нового в большом мире? Не сверзился ли с какой-нибудь флоры? Уж не прогнала ли тебя домой какая-нибудь фауна, то бишь бешеные пчёлы?
Бенджамин замялся. Жильцы приходили за стол каннибалами, а уходили добрыми христианами. Он дождался, пока несколько новоприбывших каннибалов заработают челюстями, и только тогда признался:
– Выбрал себе дело на всю жизнь.
Дед тихонько присвистнул:
– И что же это за профессия?
Бенджамин объяснил.
– Иосафат милосердный! – Пытаясь выиграть время, дедушка отрезал себе ещё кусок пирога. – Здорово, что ты всё решил в таком юном возрасте. А обучаться ты как собираешься?
– Деда, у тебя ж в библиотеке полным-полно книг!
– Книг-то у нас навалом. – Дедушка потыкал ложкой в корочку. – Но что-то не припоминаю среди них никаких «Практических руководств» времён юрского или мелового периодов, когда в моду вошло рвать друг другу глотки и никто особо не возражал…
– Деда, у тебя в подвале миллиарды журналов, и ещё на чердаке полтриллиона. – Бенджамин переворачивал оладьи словно страницы, прозревая дивные чудеса. – Наверняка в них
