незавершенной готической красоте и усталом черном платье под джинсовым пиджачком я разглядываю нечто такое, от чего хочу выскочить в окно и убежать. Как будто бы она никогда не чувствовала себя хуже. Как будто она не попала ни в одну ноту. Она словно в контакте с невидимой гитарой, старается подобрать подходящую музыку к своему мрачному настроению, но песня, которую она исполняет, медленно убивает ее. Она не может подобрать языка, чтобы мне рассказать о чем-то.
Что-то случилось с Петром? С Сергеем? Голова болит так, что больно думать. Мысли жонглируют в голове. Сергей улетел в лагерь, насколько мне известно, и теперь на морях знакомится с новыми детьми. Что тогда сорвало с лица Карины кожу, я боюсь предположить, точно от ее слов может взорваться моя книжная комната. Смотрю на полку, примкнутую к стене по всей длине и ширине. Книги с тихим шорохом начинают подрагивать.
Мне нужен Артем.
Такова моя первая реакция на любую опасность. Организм, почувствовав угрозу, отзывается именем друга. Это друг рвал за меня горло и друг прижимал меня к себе в палате, успокаивая, пока я не мог прийти в себя после удушения отца Инны. Только Артем загородит меня от пули или спасет, пока я сижу на пострадавшем от наводнения береге своей жизни, ожидая самого невозможного – когда появится шлюпка и передо мною в полный рост вырастит счастье. Но Артем спасет меня, совсем не больно проткнет мою грудь лучом света, если я заблужусь в темной глубине внутри себя.
Мне нужен Артем. Где он? Почему не пришел?
– Садись, Слава. – Говорит Карина чужим голосом. Такого я не слышал на ее записях или воплоти ни разу. – Лучше бы тебе сесть.
– Что-то случилось с Артемом? – мне хочется набрать экстренный номер. Его номер. Вместо этого мы просто падаем в кресла.
За такое молчание мне захотелось расчленить Карину. Нельзя замолкать, когда спрашивают о самом страшном. Я ловлю сигнал – да, случилось. С Артемом. Пока я не знал. Пока я не видел. Пока я спал или бухал! Чем еще я мог заниматься, отвернувшись от жизни, пока ее всю ломали катками и бульдозерами у меня за спиной? Чем я был занят, пока планета избавлялась от Артема, словно он собрал тут слишком много наград? Словно он тут больше не нужен стольким людям, особенно мне?
Карина продолжает молчать еще несколько лет и во мне кустятся заросли напряжения. В пятницу она действительно должна была выступать в «Рок-прицеле». И для вечера все было готово, не хватало только прически.
– Я подумала, что ни разу в жизни не заплетала на сцене косы, а твоя мама… она так классно умеет их плести. – Говорит Карина таким голосом, словно умерла моя мама, и у меня внутри все чернеет. – Я решила, будет необычно выйти на сцену с такой же косой, какую она плела мне на свадьбу, только вместо белых цветов черные, чтобы подогнать под стиль.
И Карина приехала к моей маме по предварительной записи. В своей работе мама гений, клиенты записываются к ней за неделю или две. Доведя последние штрихи на голове Карины,
