что происходит в своей, а что произойдет в ней через пару минут – так вообще загадка, а у постороннего и подавно. У меня был случай, как больной в коме на такси уехал и по городу катался, а я долго его пытался поймать, так и не смог. Не верите? А было».
Вызвали меня на «Скорой» в один из питерских институтов, на кафедру физического воспитания и развития. Сильная, видимо, была в том институте кафедра, и работали на ней тоже люди сильные, личности гармонично развитые во всех отношениях, интеллекту которых позавидует нынешний мэр матери городов русских. Все сплошь бывшие боксеры-тяжеловесы и штангисты не самой легкой весовой категории. Заболел их заведующий, сам бывший штангист. Давление, заболела голова, какая тут работа? Сотрудники вызвали такси, езжай домой, отдыхай. Но пока ждали таксомотор, заведующему стало совсем худо, похоже, что в голове лопнула аневризма. Со скоростью падающей шторки фотографического затвора меркнет рассудок, кома. Тут такси не обойтись, и сотрудники вызывают «Скорую». Подъезжаем, такси стоит во дворе, ждет клиента. И естественно, никакого значения этому мы не придаем, стоит себе и стоит, кому до него дело? С пациентом все ясно, геморрагический инсульт, кровоизлияние в мозг. Левая половина тела полностью парализована, какая-то сила заставляет махать правой рукой, может быть судорога, может быть желание позвать на помощь. Вопросов нет, едем в стационар. Но возникает проблема: кафедра на третьем этаже, а мужик весом под сто пятьдесят. Но сотрудники горят желанием помочь, хорошо, говорю, несите в машину, фельдшер спустится чуть раньше, приготовит носилки, а я следом, с чемоданами. Но молод я еще был, во-первых, верил с силу человеческого разума, а главное – в его существование. А во-вторых, чуть задержался, чтобы записать домашний телефон секретарши. Симпатичная девушка очень беспокоилась за здоровье шефа, и я обещал вечером позвонить, сообщить о его здоровье. Может быть, договорюсь о встрече, сообщу лично. В ближайшие минуты за его здоровье я не переживал, давление мы ему снизили, сделали мочегонное, дышал он спокойно, четыре здоровенных бугая без проблем донесут на мягких носилках. Не уронят. Спускаюсь вниз, в машине никого. К фельдшеру: «Где?» – «Не видел, – говорит, – никого не приносили, сам жду». Подходят бугаи, отдают пустые носилки.
– А больного-то вы куда дели? Другой «Скорой» тут не было.
Отвечают:
– А как куда? Вы же сами сказали – несите в машину. Мы и отнесли.
– В какую?
– Так мы же ему такси вызвали. В такси посадили, он и уехал.
– Как уехал? Куда? А не дай бог помрет в такси, кто отвечать будет? Вы, мудаки… – ну, далее, понятно, было еще много слов, и в адрес сотрудников, и в адрес таксиста.
Ситуация, надо сказать, необычная. Больные убегают от «Скорой помощи», но чтобы потерять человека в коме? Надо звонить ответственному врачу. Заранее представляю, какие слова услышу. Снова поднимаюсь на третий этаж, звоню, пытаюсь объяснить, что столкнулся с опасной бандой долбоебов,
