он все равно не сможет. Была еще надежда на военно-морскую кафедру, надежда, что суровые морские офицеры выдержат натиск мамаши. Но не выдержал и наш клуб веселых капитанов второго ранга, и гомункул с очередной попытки получил зачет по курсу с загадочным названием ОТМС. Кстати, долго оставалось загадкой само значение слова ОТМС. Что-то подсказывало, что это скорее всего аббревиатура, но ее расшифровка оставалась тайной. По логике, буквы М и С обозначали медицинскую службу, но что значили О и Т? Явно не оперный театр.
Когда нашему курсу пришло время сдавать госэкзамены, наш гомункул еще сдавал зачеты за четвертый курс. Во второй половине восьмидесятых, на закате советской власти еще сохранялось такое понятие, как распределение, но уже считалось хорошим тоном поиграть в демократию и задать выпускнику вопрос: «А где бы вы хотели работать?» И сделать вид, что к его просьбе прислушались. На самом деле все было решено заранее, и комиссия из представителей различных управлений Минздрава собиралась чисто для проформы. В ответ на заданный вопрос, кем бы вы хотели стать, комиссия услышала: «А я бы хотел стать акушером-гинекологом». Пауза. Попасть на гинекологический поток было мечтой половины курса, а на него брали всего 30 человек из шестисот. И никакие связи, знакомства, деньги, заслуги перед комсомолом и компетентными органами не могли дать гарантии, что ты на него попадешь. Наконец кто-то решился прервать повисшую в зале тишину:
– Молодой человек, но вы же терапевт.
– Ну тогда хирургом…
Неожиданно из глубины зала вылезла какая-то тетка из курортного управления:
– Он мне подходит, мне такие люди нужны.
И парень, закончив институт терапевтом, отправляется в интернатуру по гинекологии. А после интернатуры едет работать в город Порхов. Не знаю, наверное там есть какой-то санаторий, где в штате числится акушер-гинеколог. В итоге через две недели врачебной практики местные ребята навешивают ему жесточайших звездюлей и, по слухам, разносят всю его комнату в общежитии, расхерачив окна и двери. И наш парубок, в чем был, едва ли не в одних домашних тапочках, оставив там даже документы, бежит в Питер. На этом его врачебная деятельность заканчивается, как всем нам тогда казалось – навсегда. Какое-то время он попадался на глаза, в основном в центре города. Выглядел как типичный БОМЖ, ходил зимой в сандалиях без носков и в солдатской шинели, по слухам, чем-то торговывал на рынке. Где жил, на что, было не известно. В контакт с ним я старался не вступать, заметив, чаще всего в районе Апрашки, обходил стороной. Жив он или сгинул где-то в питерских подвалах, никто из однокурсников не знал.
Но вспомнив, просто так, ради смеха, решил набрать его фамилию в «Яндексе». И результат: во всех социальных сетях – он, сомнений нет. «ВКонтакте» онлайн с утра до вечера. Видео на «Ютубе», фотографии. Изображен в приличном костюме, имеет галстук. Рекламирует свою фирму, в которой он якобы гендиректор. Сфера деятельности
