клячи деньги я собирался как можно комфортное устроиться на ночлег. Должно было хватить и на скромный ужин.
Как только я осмотрелся в городе и понял, что вокруг полно пышнотелых красоток и местечек, где подают светлый эль, меня мгновенно охватила сильнейшая эйфория. Я окунулся в нее, как в озеро с чистой родниковой водой…
Я, конечно, ожидал погони и смутно сознавал, что ведьмы довольно легко могут меня найти, но я был молод, и всякая опасность казалась мне далекой и почти неосязаемой. Страх и вовсе не существовал для меня, выросшего в безлюдной глуши, он был чем-то не вполне реальным. Возможно, такой эффект на мою юную психику оказали снадобья ведьм.
Я брел по каменной мостовой и с восторгом, который легко читался на моей остроносой физиономии, разглядывал приземистые городские строения. Дом с поблекшей и выцветшей вывеской «Постоялый двор „Озарение“ немедленно привлек мое внимание. Это была низкая постройка из первоклассного белого кирпича с закопченной печной трубой и когда-то красной черепичной крышей. Здесь я и остановлюсь. Я толкнул дверь и оказался внутри.
Делами в «Озарении» заправляла хозяйка. Она была необыкновенно высокого роста и очень костлявая. В свои шестнадцать во мне уже было больше шести футов роста, но она обошла меня по всем показателям. Правда, ее фигура отличалась чудовищной непропорциональностью и угловатостью. Нескладность эта настолько бросалась в глаза, что казалось, будто вся она состоит из одних локтей.
– А, молодой человек, – заметила она, глядя на меня едва заметно подрагивавшими зрачками серо-голубых водянистых глаз. Было похоже на то, что ее пугали приятные на вид молодые люди, а может, она пыталась скрыть какие-то особенные мысли, какие не высказывают вслух. Она шумно сглотнула слюну и продолжила: – Где ваши родители?
– Умерли, – резко ответил я.
– Это ужасно… ужасно… – без тени сочувствия, а с какой-то даже скрытой издевкой заметила она.
– Меня опекают, – ответил я.
– Где же ваш опекун?
– Опекуны, – поправил я ее. – В настоящий момент я их покинул.
– Интересно… – Она схватывала на лету.
– А пока мне нужна теплая комната с постелью и письменным столом.
– Вы пишете, юноша? – В ее вопросе прозвучал неподдельный страх.
Чтобы испугать ее окончательно я ответил:
– Кое-кому очень нужны важные сведения.
– Ага, – ответила она, в ее голосе прозвучало непонимание.
Она пошевелила нижней челюстью. Потом глаза ее просветлели, и она спросила, стараясь придать голосу как можно больше мягкости:
– Государственная служба?
«Получу я когда-нибудь комнату у этой идиотки?!»
– Я не уполномочен обсуждать такие дела! – рявкнул я и стукнул кулаком по стойке. – Так как насчет комнаты?
Она сильно испугалась, что сболтнула лишнее:
