style="font-size:15px;"> – Нет, конечно.
– Я вот тобой все больше восхищаюсь. Чтобы я без тебя делал!
– Видимо то же самое, но с другой.
– Ты на что намекаешь?
– Уж, точно не на разбитое сердце. Хорошо, что я замужем.
– Одно другому не мешает.
– Не с тобой. Если в тебя погрузиться, то уже не вылезешь.
– Да, я такой.Трясина, одним словом.
– Вот потому и один.
– Все, началась критика. Что-то давно я не видел Николя.
Элен усмехнулась. Я подошел к ней, приобнял и поцеловал в волосы: – Я завтра буду. Жди.
Выйдя из галереи, я поехал в направлении Монмартра, где у его подножия и оставил машину. Поднимаясь в гору, я увидел будку телефона-автомата и зашел в нее. Едва снял трубку, как к будке подошел мужчина средних лет, невысокий, плотный. Был ли это случайный желающий позвонить или он хотел засечь набираемый мной номер, я не знал. Я быстро нажимал клавиши, используя отработанный метод, которому меня учили, готовя к работе во время практических занятий по наружному наблюдению. При наборе номера я быстро менял пальцы руки, и это практически неуловимое движение, позволяло не дать возможности понять, какой номер я набираю.
После непродолжительных гудков, мне ответил женский голос:
– Ароматы для дома, слушаю вас.
– Мне нужен месье Давид. Это Филип.
– Его нет, но он передал мне, что ему позвонят. Извините, мы не можем выполнить ваш заказ, но что-то похожее он видел в «Галери Лафайет».
– Спасибо, – ответил я, и повесил трубку.
Вот и все. Коротко и ясно. Тайник в «Галери Лафайет». Оставалось извлечь его. Дело, в общем, не сложное, но требующее осторожности и внимания. Тайник был в туалете. Два – три человека, если знали о закладке, могли отследить, что информацию изъяли. Для этого достаточно меняясь заходить в кабину, после каждого посещения незнакомца, и проверять, исчезло то, что заложено, или нет, а дальше сопроводить того, кто изъял. Гарантий, что тайник чист, мне никто не давал, а потому надо было принять соответствующие меры.
Поднявшись на Монмартр, я зашел в небольшой магазин по продаже картин и прочих «видов искусства», к коим относились и сувениры в этом магазине. Покупателей в магазине не было, за небольшим столиком у окна сидел мужчина и, скучая, читал газету. Это был Николя. Когда прозвенел колокольчик, открываемой мной двери, он поднял голову и добрая, приветливая улыбка осветила его скучное лицо, словно блудный сын вернулся в родные стены.
– Ты будто возник из моего кошмарного сна, – пробурчал он вместо приветствия. – Я уже думал, с тобой что-то произошло. – Он поднялся: – Ты ли это? Где тебя носит? Когда остепенишься?
Николя, мой друг, владелец художественного магазина, здесь же Монмартре. Было ему за шестьдесят, но это не мешало нам дружить. Был он среднего роста, с круглым лицом, на котором выделялись чуть отвисшие щеки, а с волосами на голове, как он сам говорил, давно расстался. Небольшой живот свисал поверх ремня
