бы самым неприятным, так же как и не отдали приказ быстро окопаться, подготовить глубокоэшелонированную оборону, всемерно подтягивая из внутренних районов страны резервы. Советское командование совершенно не извлекло выводов и продолжало, к большому удовольствию германских генералов, свои глупые беспрерывные контратаки, окончательно обескровливая в них оставшиеся боеспособные соединения. Более того, вчера сам Манштейн приказал наступать своим частям, отбросить большевиков от Двинска – удар провели накоротке, словно репетируя будущее наступление, и территория плацдарма увеличилась втрое. Еще один короткий нажим, и путь на Резекне был бы открыт, но командир 56-го корпуса не стал делать столь опрометчивого шага, опасаясь вспугнуть русских.
Летняя ночь коротка, и генерал посмотрел на алеющее у самого края небо. Уже не будут повторяться прошлые атаки, не потому что большевикам урок не впрок, как русские сами любят говорить, а сами немцы перейдут в наступление с решительными целями.
Вечером в распоряжение Манштейна подошла моторизованная дивизия СС «Тотенкопф», теперь все три подвижные дивизии его корпуса ударным кулаком через час проломят сшитый на живую нитку большевицкий фронт. И можно смело наступать дальше на Резекне, потом на Остров, имея в тылу приданную корпусу 290-ю пехотную дивизию генерал-лейтенанта барона фон Вреде. Вчера вечером со своего двинского плацдарма уже ударил 41-й моторизованный корпус Рейнгардта, он подойдет сюда с левого фланга, и тогда вся единая 4-я танковая группа намного быстрее проложит себе дорогу к укреплениям Пскова и Острова, сокрушит их с ходу, двинется дальше на Петербург, Северную столицу этой варварской России.
Ждать больше нельзя, время драгоценно и уходит без всякой пользы для германского Рейха! Тут ведь не Троя, чтобы в здешних местах не то что десять лет, а лишний день топтаться попусту!
Эрих фон Манштейн еще раз посмотрел на подсвеченные алеющим на востоке небом облака над своей головой – до рассвета оставалось полчаса, не больше, дождя не будет, погода самая подходящая для наступления. И в пять часов утра грохот десятков германских орудий проложит дорогу вперед его танкам и мотопехоте. И не сдержавшись от нетерпения услышать канонаду, он произнес глухо, самому себе, словно заклинание:
– Сегодня нужно наступать так, чтобы послезавтра быть в Острове!
Командир 118-й стрелковой дивизии генерал-майор Гловацкий Восточнее станции Дно
Дверь за спиной резко раскрылась, да так, что Николай Михайлович от неожиданности вздрогнул и машинально прижал ТТ к груди, позабыв про баловство с оружием. Других бойцов за это всегда наказывал, а тут сам как мальчишка попался, стыдоба!
В купе чуть не влетела черноволосая женщина в белом медицинском халате, накинутом сверху на обычное солдатское «хэбэ». И в сапогах, стук от которых перекрывал грохот колес, как ему показалось в первую секунду. У нее, видно, там ступни
