на доску объявлений.
– Мне не по карману.
Эмми вздернула бровь, еще раз окинула меня оценивающим взглядом.
– Тогда тебе не в этот район. Ну что ты найдешь дешевле пятисот?
Я не знала. Я вообще впервые попала в такое положение. Раньше я получала стипендию за усердную учебу и временами подрабатывала на территории университета, лишние деньги держала в банке и тратила их на одежду и развлечения. На квартиру и стол всегда хватало. Я не сомневалась, что получу желаемую работу: я была редактором университетской газеты, приложение к диплому свидетельствовало о моей блестящей успеваемости, и собеседование прошло прекрасно. К работе прилагались подъемные, и я ждала лишь письменного подтверждения, прежде чем внести залог за милую квартирку-студию.
Однако меня не взяли. Я оказалась не готова к потрясению – неудачи были мне неведомы. Единственная работа, на которую я еще проходила собеседование, начиналась с неоплачиваемой стажировки.
Когда я обо всем узнала, Пейдж изрекла:
– Ну так соглашайся. – Она сидела на кровати, скрестив ноги.
Пейдж не понимала. Она бы согласилась на бесплатную стажировку без раздумий – семья всегда поддержала бы Пейдж материально. А я даже рассказать маме не могла. Она была бы страшно разочарована; я поняла бы это по молчанию в трубке.
– Не могу, – дрогнувшим голосом призналась я. – Жить не на что.
– Живи пока с нами, – предложила Пейдж.
Сразу после выпуска она получила шикарную работу, к тому же родители поселили дочь в симпатичной квартирке с одной спальней – пока дитя не встанет на ноги, – и Пейдж горела желанием поделиться своим счастьем.
– Нужно, наверное, спросить Аарона?
Она отмахнулась – мол, ты же знаешь. Я действительно знала. Четыре года совместной учебы в колледже способны сплотить кого угодно. С первого курса мы были соседками по комнате, хотя весь последний год Пейдж в основном пропадала в общежитии у Аарона. Естественно, он поселился в ее квартире после выпуска. Естественно, меня тоже приютили бы здесь с радостью. Мы ведь, считай, вместе выросли.
– Всего на пару месяцев, – кивнула я.
И переехала. Я хранила свою одежду в комоде под их телевизором; раскладывала диван ночью, когда они закрывали дверь в спальню; складывала его утром, когда по таймеру включалась кофеварка. Мой шампунь в углу их душевой кабины, моя бритва рядом с бритвами Пейдж и Аарона; тонкая стена между моей головой и их кроватью; звуки, которые не давали уснуть или будили.
Теперь же я столкнулась с действительностью, холодной и неумолимой: больше там оставаться нельзя. Какого черта я дала согласие на бесплатную стажировку? Почему решила, будто мир подставит мне плечо, возьмет под свою опеку? Кто я после этого? Наивная оптимистка! Я упала плашмя, лицом в грязь, и незнакомая девушка Эмми стала свидетельницей моего краха.
Она придержала меня за локоть:
– Сколько ты можешь платить?
