style="font-size:15px;"> Лене приснился кошмар. Почти каждому из нас разок да снился такой же. Вот она сидит в очереди у стоматолога, трогает свои зубы, а они выпадают, будто держались во рту на пластилине, высыпаются в ладошки, и вот уже во рту у неё пусто, ни зубов, ни крови – ни единой капельки. Лена, онемев от ужаса смотрит на свои зубы, лежащие кучкой перламутровых камешков, и начинает горько плакать. В этот момент она почти проснулась, дёрнулась всем телом, но нет, сон снова захватил её. Никаких видений, ни хороших, ни плохих больше Лена не видела. И ничего не чувствовала. Её тело забилось в судорогах, на губах выступила пена, приступ повторился несколько раз с небольшими перерывами, но Лена, к счастью, не почувствовала ничего.
Десять часов спустя она снова проснулась. Глаза не открывались. Она потёрла веки кулачками – ресницы все покрыты корочкой. Во рту пересохло и появился омерзительный привкус, губы и правая щека облипли подсохшей слизью. Лена испугалась и резко села. Голова закружилась. Телом завладела слабость, ни одна мышца не готова была к движению.
– Что со мной такое?! – прохрипела она и расплакалась. Слёзы смыли корку с ресниц, и она, наконец, смогла открыть глаза. И тут же вынуждена была зажмурить их изо всех сил: такой яркий свет заливал комнату. Даже дух захватило. Она чуть приоткрыла левый глаз (окно было справа), и в щёлочку осмотрелась. Занавески закрывали окно. Полотно было лёгким и полупрозрачным, но всё же. Бесполезный тусклый свет излучал небольшой настенный светильник. Ничего сверхяркого, типа прожектора, освещающего строительные площадки по ночам. Она осторожно открыла оба глаза. В голове застучало от напряжения. Она поморгала, глаза немного привыкли. Лена закрыла лицо руками, слегка надавила на глаза, и убирая руки от лица, вдруг оцарапалась. Растерянно взглянула на свои руки, да так и застыла. Это были совершенно не её руки. Она точно помнила: когда она чистила зубы, в зеркале отражалась округлая маленькая пухлая ручка. А теперь Лена смотрела на узкую удлинённую ладонь с тонкими длинными пальцами. И самое главное – ногти. Накануне того самого телефонного разговора о сбежавшей кошке тщательно подпиленные под корешок, чтобы доктор ненароком не заметил обгрызанных кончиков (бабушка всегда говорила, что так она портит и ногти, и зубы, с тех пор этот суеверный детский страх вопреки взрослой образованной её сущности всегда немного позванивал маленьким колокольчиком в мозгу). Сейчас ногти были длинными и как бы свёрнутыми в половинку трубочки. На кончике каждой трубочки нелепо торчал короткий её собственный привычный еще недавно ноготь. Она повернула руки ладошками от себя. Ногти выглядели пугающе, не не без доли красоты. Напоминали кошачьи. Будто за ночь они выросли и вытолкали старый ноготь.
– Что происходит? – в ужасе прошептала Лена. Она вскочила на ноги – ей показалось, что она просто взлетела к потолку. Полы халата, обычно доходящие до щиколоток, сейчас болтались в районе коленей. Она осторожно откинула
