ее дома под кроватью. Я не думал о том, чтобы начать играть снова.
Сьюзи Сью (Siouxie and the Banshees, the Creatures: вокал):
Для меня более важным была слабость к визуальным образам, чем фильмы с Дорис Дэй. Именно так. Моя мама таскала меня на фильмы с Дорис Дэй и Элвисом, и я воспринимала их такими, какими они были, но Злая Королева из «Белоснежки», когда она появляется в шторм как ведьма, была намного ближе к тому, что мне нравилось. В то же самое время я любила Басби Беркли и «42-ю улицу»[10].
Мне нравится играть на контрасте; баланс и серость меня никогда не привлекали. Так что я понимаю, почему меня привлекают определенные стили 1920-х, например, или ранний оп-арт Бриджет Райли.[11]
Думаю, это пригороды вызывали такую сильную ненависть. И мне кажется, что притягательность Лондона также присутствовала. Помню, как моя сестра отвела меня в магазин Biba на Кенсингтон-Хай-стрит; я купила пальто и ходила туда сама впоследствии. Но еще пригороды были показателем того, насколько ты не вписывался. Там, где мы жили, все было очень прилично, соседи и все такое, и наш дом выглядел не похожим на остальные. Начнем с того, что он не был из красного кирпича – он был отштукатурен белым, с плоской крышей и деревьями вокруг. У всех соседей были садики с патио и аккуратно постриженными газонами, а у нас были такие массивные буковые деревья перед домом и нереальная живая изгородь. Наш дом вообще видно не было! Другие дома словно приглашали тебя заглянуть в окна через миленькие тюлевые занавесочки – парад жизни во всей ее нормальности. Что, возможно, вовсе и не было так за закрытыми дверями, но так вот это воспринималось. Думаю, это потому что мы были такой семьей, и определенно чувствовалось, что мы не являемся частью сообщества. Я очень хорошо понимала, что мы другие. Я точно могу сказать, что наш ранний материал, по крайней мере, два первых альбома, были о пригородах – о том, где я выросла и связанных с этим обстоятельствах.
Конечно, музыка была очень важной вещью, которая делала все терпимым. Пока играла музыка, ты забывал о различиях и проблемах. Она была причиной счастья в семье, смеха и веселья. Моей первой любимой пластинкой стала «Johnny Remember Me» Джона Лейтона, которая, как я потом узнала, была спродюсирована Джо Миком, который сам по себе был тот еще персонаж.[12] Такие потрясающие, призрачные бэк-вокалы, замечательная мелодия, и в общем, песня о мертвой подруге. Я была одержима ею. Мне было три-четыре года, когда она вышла в 1961-м, и я просила кого-нибудь включить проигрыватель и поставить ее для меня.
Повзрослев, я очень полюбила Tamla Motown и r'n'b: Арету Фрэнклин, Temptations. А потом были обычные Beatles и Stones. Я сильно подсела на White Album. Мне нравились попсовые Beatles – Love Me Do и так далее – но White Album на самом деле значил для меня очень много. Наверное, поп-музыка была для меня чем-то вроде бегства, но никогда наукой. Меня никогда не привлекала идея быть суперпрофессиональной певицей или музыкантом. Наверное, мне более интересно было создание визуального образа; так же точно меня чрезвычайно привлекало напряжение в кино. Хичкок был другой моей ранней одержимостью – «Психо»
Беркли был замечательным голливудским хореографом в тридцатые годы прошлого века, создавшим захватывающие и иногда сюрреалистичные танцевальные постановки в фильмах, среди которых были и «42-я улица» (1933) и «Охотники за сокровищами-1935» (1935).
Британская художница, появившаяся в шестидесятые как лидер движения оп-арт, прославившаяся своими оптически оживленными картинами с черными и белыми линиями или изгибами.
Джо Мик был британским поп-гением, продюсирующим потрясающие звуковые поп-ландшафты в маленькой квартирке в Ислингтоне, Лондон. Настоящий новатор, он разработал такую основную студийную аппаратуру как компрессоры. Его самой знаменитой работой стала песня «Tеlstar» группы Tornados. Он покончил с собой в 1967 году.
