сумки, твою и Ванину, оставлю их на ресепшен в клинике.
– Ты гений! – восхитилась я.
– Хвалите меня, хвалите, – пропела Рина, – обожаю лавровые венки, фимиам, восторг и поклонение! Смотри, не опоздай! Кстати! Возможно, вы сегодня заниматься и не будете, это врач решит. Но надо быть готовой на всякий случай. Помни, худеешь ты, а Ваня – герой, который ради тебя совершает подвиг. Приготовлю-ка я на ужин кабачки, фаршированные курятиной. Ванечка их обожает, и блюдо диетическое!
– Лучше не надо, – вздохнула я, – Иван плотно пообедал бургерами с котлетами, беконом, запил их молочным коктейлем, заел пирожками и батоном с шоколадным маслом.
В трубке воцарилась тишина.
– Шутишь? – через некоторое время осведомилась свекровь.
– Серьезна, как адвокат, – вздохнула я и рассказала все, что узнала от Алексея.
– Ах поганец! – закричала Рина. – Я имею в виду секретаря. Он покойник. Слушай, это правда?
– Да, – подтвердила я.
– Странно, – задумчиво протянула Ирина Леонидовна, – когда мой Никифор Иванович возвращался домой, поев в столовой, что ему категорически запрещалось, я мигом понимала: он лопал жуткий харч. Во-первых, он всегда капал соусом себе на немаленький живот. А во‐вторых…
– Запах пищи, – подхватила я, – нос у вас чувствительнее, чем у собаки на таможне.
– Да-да, – затвердила Рина. – Погоди, откуда ты знаешь?
– Школьник Ваня небось не раз слышал, как вы мужу объясняли, что он не прав? – предположила я.
Свекровь чихнула.
– Я никогда не ругала супруга, это бесполезно. Просто говорила: «Ники! Ты жрал азу по-татарски с пюре и мерзейшей подливкой! Ночью желудок заболит!» Он всегда удивлялся: ну как я узнала? Один раз муж привел домой Колю Глебова, я им двоим их дневное меню из столовки огласила. Утром Алена, жена Николаши, позвонила, спросила: «Иришечка, поделись опытом, как ты выяснила, что мужики за хавчик сожрали? Мой тоже в рыгаловке налопается непотребства, потом у него изжога, гастрит, печень на барабане играет».
И я ей про пиджак с запахом сообщила.
– Сын ваши слова услышал, на ус намотал и, когда вырос, халат купил, – выпалила я.
– Ну да, – не удивилась свекровь, – есть он у Вани, только сын почти никогда им не пользуется, говорит…
– Не про домашнюю одежду говорю, – усмехнулась я, – про офисную.
– Халат на работе? – изумилась Рина. – Зачем он ему?
– Сейчас расскажу, – пообещала я.
Глава 7
После моего рассказа о дьяволе в гостиной дома Сиракузова стало тихо.
Чтобы нарушить тягостную тишину, я спросила:
– Как здоровье Владимира?
Лариса быстро ответила:
– Муж в тяжелом состоянии, – и улыбнулась.
Поверьте, это не было светской улыбкой. Нет, у жены Сиракузова блестели глаза, и в придачу из груди вырвался смешок.
– Ларочка, – низким голосом
