кудри дочери, на случай если Джесси не заметила, насколько они красивы. Как будто риелтор, показывающий эксклюзивный новый объект, – думаете, что кухня – нечто, но подождите, пока не увидите хозяйскую ванную.
– Она у меня особенная.
– И с таким хорошим вкусом. Посмотри на себя и эту сумочку Mansur Gavriel. – В голосе Джесси появляется тягучее французское произношение.
– Ее купила Бретт, – говорит Лайла. С этой потертой сумочкой, болтающейся у ее узких бедер, она выглядит как маленькая модель.
Так и есть, ее купила я. Но Келли пыталась заставить Лайлу вернуть сумочку. Это противостояние длилось практически неделю, мы с Лайлой почти не разговаривали с Келли, пока она наконец не ощетинилась, когда я однажды спросила, почему на ней лишь одна серьга. «Потому что меня чертовски достало, что вы двое сговорились. Можете оставить эту чертову хреново сделанную сумку за хреновы пять сотен долларов. Да она вся в гребаных царапинах!»
Она и должна быть в царапинах, выглядеть поношенной, но в тот момент я решила об этом умолчать. Единственный способ утихомирить Келли – позволить ей выговориться.
– Сумка будет круто смотреться по телевизору, – продолжает Джесси.
Моя племянница и сестра теряют дар речи, прокручивая в голове сказанное Джесси, чтобы убедиться, что все верно поняли.
– Подождите? – улыбается Лайла. У нее щербинка между зубами, как у Лорен Хаттон, и она придает ее ангельскому личику оригинальности. – Вы предлагаете мне сняться в шоу?
– А ты бы этого хотела? – спрашивает Джесси.
Лайла несколько секунд потрясенно смотрит на нее. Затем так громко взвизгивает, что где-то на улице лает собака. Она прикрывает рот, а улыбка превращает ее глаза в щелочки.
Келли, хихикая, успокаивает ее.
– Серьезно, вот просто так?
– Возьмешь Лайлу и Келли? – спрашиваю я в оцепенении и шоке.
– Лайла, наверное, станет актером для эпизодов – нужно учитывать закон о детском труде. И конечно же, ей понадобится разрешение не только от тебя, Келли, но и от ее отца. Это станет проблемой?
– Мой отец нигериец, он живет в Марокко, – говорит Лайла, бросив на мать обвиняющий взгляд.
Джесси мрачнеет.
– Значит, это станет проблемой?
Келли утешительно поглаживает Лайлу по спине.
– К сожалению, это все, что мы о нем знаем. Я так и не узнала его полное имя, а что беременна, поняла только в Штатах, и возможности с ним связаться уже не было.
– Ну, – говорит Джесси Лайле, – мне очень жаль. Но это определенно все упрощает.
– Разве не стоит сначала обсудить это с Лизой? – безнадежно встреваю я. Это последняя попытка остановить поезд до того, как он покинет станцию.
Джесси отмахивается от Лизиного авторитета.
– Шоу стало слишком скучным. Устарели «Охотницы за целью». Мы – стая рыб, а не косяк. – Она зажимает сложенные руки между коленей
