style="font-size:15px;"> – Опять хватил лишнего, – пробормотал себе под нос Макивчук.
Щусь услышал, подошел вплотную к редактору, погрозил пальцем:
– Ох, Левко, плохо ты кончишь! Свои же, как теля на веревочке, прирежут…
Назревал скандал, и Макивчук поспешил потушить его, сунув Щусю чарку с водкой. Щусь, когда выпивал, становился покладистее.
Ждали Крука. Это был один из приближенных вождя ОУН, его правая рука. Крук стоял у истоков высокой политики, он определял вместе с несколькими лицами эту политику и разрабатывал практические шаги для ее осуществления.
Крук вошел в силу недавно, когда вместе с поражением фашистских союзников упали на израненную войной землю и черно-красные знамена УПА. Он был из тех, кто любой ценой решил поднять их снова, если надо – перекрасить, отмыть от крови и грязи, но развернуть для нового похода, ибо союзники ОУН могут меняться, но конечная цель – борьба с большевизмом – никогда.
Лидер был из «молодых». Не из тех, кто обрел пристанище в Германии еще в двадцатые годы после победы советской власти на Украине, а из так называемой новой эмиграции, то есть из тех, кто бежал с Украины вместе с гитлеровцами.
Злата благоговела перед ним. Это была реальная надежда – не на старцев, упивающихся прошлыми заслугами, а на энергичного, сильного человека, думающего о будущем.
Ей казалось неслучайным, что Крук, как и Степан Бандера, происходил из семьи священника, что он вступил в националистскую организацию, как и Бандера, совсем юным и при случае мог вспомнить о своих встречах с «великим Степаном».
Ожидание высокого гостя наложило свой отпечаток на начало званого вечера – никто не садился за стол, беседа велась вполголоса, охранники особняка крутились у входа.
Крук пришел минута в минуту в обещанное время, демонстрируя верность новому стилю руководства – деловому, энергичному.
Стефа преподнесла ему букетик ромашки. Он, в свою очередь, передал их хозяйке:
– Щиро вдячный за запрошения…
Поздоровался со всеми дружелюбно, как равный с равными, и гости Макивчука откликнулись на приветствие угодливыми улыбками.
Левко Степанович от оказанной ему чести немного растерялся, и прийти в себя ему помог чувствительный – локтем в бок – пинок Евгении.
– Прошу до столу! – с обретенным энтузиазмом пригласил редактор «Зори».
Вечер этот запомнился Злате присутствием кумира – Петра Крука.
Вот он взял первый номер «Зори» – Левко Степанович роздал еще пахнущие типографской краской экземпляры газеты всем гостям сразу же после появления Крука. Просмотрел бегло первую полосу, развернул. Одобрительно кивнул, задержавшись взглядом на рубрике «Bicтi з Украiни». Так же одобрил другую рубрику: «Вспоминают ветераны». Посерьезнел, прочитав заголовок «подвала»: «Рух i час»[11].
– Это надо будет внимательно изучить, –
«Рух i час» – «Движение и время».
