запястья, предплечья, лодыжки… Стефан облизнул потрескавшиеся губы. Он не сразу понял, как это произошло. Да и что – это? А потом серебристой рыбкой в темном омуте мелькнула мысль: мятеж. Неведомый враг дождался, когда он отвлечется, будет безоружен, и…
«Когда-нибудь». Проклятье госпожи пустошей. Или нет?
Стефан прищурился на отблески костра, разожженного неподалеку. Ночь. Ничего толком не разглядеть в темных силуэтах. Зато хорошо слышно бряцание доспехов, враги хорошо вооружены.
Он попытался шевельнуть руками. Связали на совесть, кистей рук он почти не ощущал. Еще раз дернул, уже сильнее, локти в сторону, надеясь хотя бы ослабить путы, и одновременно прикидывая, кто мог устроить западню. Кому это могло быть выгодно? Отцу невесты? Вряд ли. Дядьке Ксену, родственнику по материнской линии? Тоже сомнительно. Но кто, кто?!!
Впрочем, мучиться неизвестностью ему не дали.
Стефан увидел, как один из воинов, сидящий у костра, поднялся и неспешно направился в его сторону. Князь опустил веки, поглядывая за врагом сквозь ресницы.
– Княже…
И от звука этого голоса сердце с размаху ухнуло в бездонную черную яму. Как же так?!! Велеслав, брат возлюбленный…
Голос принадлежал Демену.
– Стефан, – позвал сотник, затем присел рядом на корточки, стянул грубую кожаную перчатку, приложил пальцы к шее. Туда, где бьется, пульсирует кровь у живых.
– Почему? – он выдохнул этот вопрос, царапая небо пересохшим, сделавшимся жестким как терка языком.
– А, пришел в себя, – равнодушно отозвался Демен, – не держи зла, княже. Я служу Велеславу.
Стефан помолчал. Ему было трудно говорить. И не хотелось. Но что-то ответить все же было нужно, и ответить правильно.
– Почему… Велеслав пошел на это? Я ж его милостями осыпал, золотом, ни в чем отказа не ведал…
Стефану показалось, что Демен тихо вздохнул.
– Велеслав счел тебя слабым, княже. Сам захотел править.
– Для этого было довольно просто подсыпать мне яду, – прошептал Стефан, внезапно начиная понимать свою собственную судьбу.
Демен ответил глухо, как будто с трудом выталкивая каждое слово.
– Ему кое-что пообещала госпожа Пустошей. А ты – плата Велеслава. Мы должны отвезти тебя в замок.
– Демен… не делай этого, – во рту собиралась слюна, отдающая металлом, – не делай. Боги не простят. Люди не простят, когда узнают.
– Прости, княже. Я всего лишь верно служу Велеславу.
А потом внезапно Демен сгреб Стефана за ворот, приподнял – бледное лицо с провалами темных глаз оказалось совсем близко, так, что Стефан ощутил привкус вина в дыхании мужчины, увидел мелкие бисеринки пота на переносице.
– Не бойся, – прошептал Демен, – смерть будет сладка в ее объятиях. Я знаю. Был… там…
Стефан прикусил губу. До крови.
– Отпусти. Ты не ведаешь, что творишь. Велеслав не ведает.
– О,
