свободных часов не получили. Он преподнес мне этот величественный, ранее принадлежавший бабке корабль как свадебный подарок, судно Домитрианов для будущей Домитриан.
Мы устроились в огромных нефритовых покоях, которые Циния намеревалась превратить в торговую галерею, но так и не успела. Здесь бил фонтан кристально чистой воды, что потом сверкающим ручьем текла в сторону искусственного сада из бронзовых деревьев и растений.
И вот мы с Тайрусом сидели одни посреди этой огромной гулкой галереи. Пока я ломала голову, как же нарушить повисшее гнетущее молчание, он вытащил из притороченного к поясу футляра брусок палладиума. Одно движение пальцев – и кончик расщепился на шесть острых пиков.
С удивлением я узнала императорский скипетр.
Мне вдруг захотелось дотронуться до великого артефакта, но я сдержалась.
Этим шести пикам полагалось пронзить кожу и взять образец крови нового императора. Нового Домитриана.
– Полагаю, ты знаешь, что это, – начал Тайрус. Я кивнула. – Я получил его, взойдя на трон. – Его ладонь застыла над самыми пиками. – Они взяли образец моей крови. Определили меня как Домитриана.
– Конечно.
Скипетр приковал к себе мой взгляд. Он представлял собой символ власти императоров династии Домитриан, но обладал и другим свойством. Когда новый император получал скипетр, то становился господином над всеми механизмами в Хризантеме, на расстоянии нескольких световых лет отсюда и даже над некоторыми машинами еще дальше.
Мощное оружие. Ходили слухи, что Циния, схоронив мужа, императора Лотариаса, пыталась завладеть скипетром. Даже любимый сын Рандевальд казался ей менее достойным кандидатом на трон, чем она сама. Ничего у нее не вышло. Лишь Домитрианы шестизвездной королевской линии могли по-настоящему им повелевать. Циния происходила из побочной ветви.
Тайрус прекратил вертеть скипетр и посмотрел на меня.
– Знаешь, что он дает?
– Делает тебя господином Хризантемы.
– Не только. Всех машин, что находятся в этой же звездной системе. – Он нахмурился. – Вот почему дядя мог одним взмахом руки, одним словом повелевать всеми механизмами в Хризантеме. А ведь его считали глупее большинства Домитрианов. Говорят, моя прапрабабка, Ациндра, умела отдавать приказы машинам силой мысли. И вот он я, могу до хрипоты орать на машину без малейшего результата.
– Почему ты думаешь, что он связан с Гелио сферой?
Тайрус вздохнул.
– Как понимаю, скипетр не просто связывает меня с машинами, он является центром всей Хризантемы. Если все в порядке, скипетр превращает две тысячи разрозненных кораблей в единую суперструктуру. Если он не работает, они остаются двумя тысячами разрозненных кораблей, которые просто связаны меж собой. Без сигнала роботы-механики не образуют виртуальную сеть и не направляются туда, где требуется ремонт…
Я поняла, о чем он.
– Они просто остаются на родных судах.
Тайрус кивнул.
Так
