мужчины, словно электрический разряд, проходит дрожь возбуждения. Только тогда впивается в губы страстным поцелуем.
Но ненадолго. Вот она уже, смеясь, отталкивает Доломанова, сползает с коленок, садится рядом на диван. Капризно надувает губки:
– Я хочу еще выпить!
И Доломанов, который чувствует себя как изголодавшийся младенец, которому сначала дали сисю, позволили соединиться с матерью-Вселенной, почувствовать благость теплого материнского молока, а потом, не дав насытиться, тут же отобрали, послушно встает, плетется к бару, плескает в стаканы купленный с получки и заначенный до лучших времен «Глен Грант». Отмечая мимоходом, что заначки осталось уже меньше половины бутылки.
«Сколько же мы сегодня выжрали? – посещает вдруг голову Доломанова неожиданно трезвая мысль. – Больше чем по пол-литра в каждого это точно. По шестьсот? Семьсот? Как она еще держится?»
Девушка на диване плотоядно улыбается, манит Макса пальчиком.
ЮЛЯ Доломанову не давала – мучила. Практически сразу, как зашли домой, позволила расстегнуть молнию на платье, затем застежки лифчика. Сама помогла вытащить лиф из-под платья, освободив от лямок сначала одну руку, потом другую. Доломанов тут же облапил голенькую Юленькину грудь, накрыл своей ладонью. Поломавшись еще несколько минут, девушка позволила Доломанову стянуть уже расстегнутое на спине платье так, что оно собралось кольцом на поясе, оголив красотку от плеч и до талии. Распустила волосы, встряхнув своей изящной головкой, и они заструились, заиграли, побежали волной по плечам и рукам. Дала мужчине вдоволь налюбоваться собой. Подзадоривала Доломанова, побуждала его трогать аккуратную свою, почти девичью, грудь – мять, целовать, ласкать язычком. Сама при этом возбудилась нешуточно. Видел это Доломанов по поволоке в глазах, по учащенному дыханию, красным пятнам на щечках.
Но это и все. Большего кавалеру она в ту ночь не позволила.
Двадцатисемилетняя девушка, в животике которой плескался восхитительный купаж из нескольких сортов дорогого вискаря в таком количестве, что свалил бы и здорового мужика, жестко контролировала ситуацию. Решительно отстранила руку Доломанова, которая, проскользнув вверх по голенькой ножке, готовилась нырнуть в трусики. Взяв за запястье, отвела в сторону, посмотрела неожиданно трезвым взглядом в глаза. Заявила тоном, не терпящим двусмысленности:
– Макс, нет. Я не готова.
Помолчав немного и насладившись реакцией обманутого в лучших ожиданиях кавалера, добавила уже тише и мягче:
– Нет значит нет, а не «может быть» или что там еще мужчины себе надумывают. Не сегодня. Мы же никуда не торопимся?
– У нас полно времени, – Доломанов начал понемногу смиряться с неизбежным.
Юленька закрепила успех:
– Я понимаю твое состояние. Если тебе некомфортно,
