словно бурлаки.
Колоритная четвёрка как раз закончила очередную перевалку своего багажа и с трудом распрямила спины. Это были товарищ Андреев, профессор Брехман, аспирант Сидоров и молодой юрист Тараканов. Отвечал, естественно, товарищ Андреев.
– Кавитатор вихревой энергии!
– Чего? Какой такой энергии? – удивился пограничник.
– Вихревой, – ещё раз уточнил товарищ Андреев и, понимая, что дальнейшие объяснения лишь усложнят переход государственной границы, добавил что-то невнятное про изделия народных промыслов.
– Матрёшки, что ли, везёте? – кажется, начал успокаиваться пограничник. – Так бы и сказали сразу, а то придумали какой-то кавитатор!
Это было ему знакомо. Но он, как, впрочем, и Брехман с Сидоровым, не знал, что товарищ Андреев уже успел познакомиться с некими уральскими мастерами по камню и взял несколько – пару десятков – ваз из самоцветов на пробную реализацию в Стокгольме, понимая, что водку и икру везут все, а вот…
– Какие-какие вазы? Из самоцветов, говорите? – вновь напрягся офицер.
Но с таможенной декларацией у товарища Андреева было всё в порядке, и четвёрка командировочных «невцев», затащив неподъёмный багаж в свои каюты, через час охлаждалась пивом в одном из баров «Ильича».
Во время плавания в Стокгольм с короткой стоянкой в Хельсинки ничего особенного не случилось, кроме неприятного сюрприза: водку в ресторане продавали за валюту, а свою приносить запрещалось. Поэтому «невцы» перед ужином собирались в каюте у товарища Андреева, распивали бутылку водки под колбасу или шпроты и шли на ужин. Так «невцы», не зная самого термина, изобрели аперитив. Товарищ Андреев рассчитал, что если каждый выделит из своего «валютного запаса» по одной бутылке, то на дорогу до Стокгольма должно хватить. Но Брехман неожиданно заявил, что у него водки нет, поэтому он ничего выделить не сможет, но с удовольствием составит им компанию во время этого самого аперитива. Трое русских, Андреев, Сидоров и Тараканов, пристально и долго смотрели в глаза Брехману, но тот умело спрятал свою совесть в «улитку» и товарищеской кавитации поддаваться не желал. Вот, собственно, и вся подорожная правда.
В Стокгольме же «невцев» и их сокровища уже ждали. Не успел Тараканов спуститься по трапу с мелкими эре, чтобы позвонить Горану и обрадовать его новостью об их приезде, как его обступили местные таксисты.
– Рашен водка? Кавияр? Вальюта! Свенска крунур!
Но Тараканов, уже знавший цену русским ракам, отдавать товар этим пройдохам за бесценок не собирался.
– Ноу-ноу! – Тараканов наконец захлопнул дверь в телефонной будке.
Не успел он набрать нужный номер, как в дверь кто-то постучал. Тараканов обернулся, но никого не увидел. Он, сбившись, нажал на рычаг и снова стал крутить телефонный диск. И опять…
«Тук-тук!»
