style="font-size:15px;"> Комната внутри напоминала, ну, даже не знаю: тот, кто её ремонтировал или оформлял, сделал всё, чтобы временно прибывающий ни на что хорошее в своей жизни больше не рассчитывал. На двери не виселицу надо было рисовать, а изречение, к примеру: «Оставь надежду всяк сюда входяший»[10]. Грязно-зелёные стены цвета закопчённой травы, ржавая решётка на окне почти под потолком, тусклая единственная лампочка без колпака, металлический стол, перед ним закреплённый в полу непонятного цвета и сделанный из непонятного материала табурет. Не забудем, конечно же, старую чугунную батарею у стены, всю в потёках. Интересно, сколько народу здесь перебывало, у батареи? Автор вам не ответит. Просто представьте…
Вскоре послышался нарастающий беспорядочный шум-гам, плавно переросший в чьи-то оправдательные объяснения. Внезапно в двери влетела «коряга». Извините. Конечно, чинно и важно зашёл Вячеслав Анатольевич Корякин, правда, с нездоровым блеском в глазах, которые явно гласили: «Ну, наконец-то я тебя нашёл, родной!» – оставалось только расцеловать узника и пуститься вместе с ним в пляс.
Главный сыщик принёс с собой. Что бы вы думали? Стул, недавно купленный Алексеем в специализированном магазине. Кто сильнее, тот и прав. Не видать Величко стула как своих собственных ушей.
Задержанный сидел на табурете с закрытыми глазами и не реагировал на «гостя». А ведь это твоя судьба, парень. Расположившись за столом, хозяин разложил на нём свой нехитрый скарб, состоящий из журналов, каких-то бумажек, и уставился на оппонента.
– Чего залип, красавец? – Коряга решил начать диалог, поскольку узник не выказывал интереса; ему это только казалось.
В следующий момент арестант бегло окинул взглядом фигуру и лицо инициатора событий, затем уставился в пол. Напротив сидел сильный подтянутый, не похожий на начальников, просиживающих свои штаны в кабинетах, волк и скалил зубы:
– Фамилия, имя, отчество, дата и место рождения?!
Подопечный выдал требуемую информацию, не дожидаясь пыток. Майор довольно хмыкнул.
– Чему обязан? Чем могу помочь, позвольте осведомиться? – учтиво произнёс Алексей, не поднимая взор с пола, будто прилип к невидимой точке.
Опер неторопливо поднялся и, прихватив со стола какой-то предмет, принялся расхаживать по комнате, насвистывая мотив весёлой детской песенки: «Пешеходы там, чего-то по лужам…» Сыщик явно готовился затеять какую-то игру. Узник понял: самое интересное начинается в этот самый момент.
Когда Величко позвонил своему шефу, тот был в гостях и культурно отдыхал в компании подшефных, ручных, в общем, бизнесменов. В коммерческой среде его любили и уважали. Что за галиматья? Почти никто его не любил, точнее совсем никто. Боялись? Это да. Боятся – значит уважают. Верно подмечено.
Простите, господа полицейские, но вас, к сожалению, не любят. Вы для этого всё делаете. Автор лично знает вашу структуру изнутри. Сотрудников же с какими-то идеалами в голове, за глаза, называют…. Извините, автор не
Заключительная фраза текста над вратами ада в «Божественной комедии» Данте Алигьери.
