style="font-size:15px;"> Пришлось смотреть в иллюминатор, в основном на белые облака, пока судно не начало проваливаться в чёрное облако. Это была Москва. Почему-то вспомнилось, что в Америке есть особенное судно – огромный боинг с изображением сипа белоголового и называется судном «Судного дня». Как вам, а? Я тоже все эти дни по воле крашеной брюнетки из-за своих сломанных ног использовался судном. И каждый раз для меня это был «судный день», потому что подставляла его под меня молодая и красивая. Что за моду взяли брать на такую должность девчонок. На этот случай необходимо иметь что-то нейтральное, даже страшное. Имейте в виду, говорю от всех мужиков. Испытываем муки! Вот как коньячок то действует!
Прямо у трапа нас погрузили в «скорую помощь» и везли куда-то часа полтора. О том, что приехали, мы услышали по звуку закрывающихся за машиной воротами. Военный госпиталь. Отдельная палата на двоих. Стандартный завтрак. Стандартный эскулап, только взрослее. Стандартные процедуры, коляски нам выдали новые и, наконец, позвали проехать за стандартной сестричкой.
– Ну, здравствуй, Михаил, – ко мне подошёл седовласый мужчина. Я с трудом узнал в этом вальяжном мужчине Семёнова Ивана Ивановича, протянул руку и мы по-мужски обнялись. Ему пришлось наклониться ко мне.
– Узнал, узнал, – похлопал меня по плечу Иван Иванович.
– С трудом, ох, уже это время, – с удовольствием отметил я себе, что капитан, тьфу, генерал тот же обычный и простой.
– Товарищ генерал, майор Кислов, – представился мой спутник. И с ним было крепкое рукопожатие.
– Ну что, давайте мужики разбираться со всем этим, – спросил Иван Иванович нас, приглашая проехать вглубь комнаты.
– Вот, Миша, не захотел ты тогда разобраться до конца. Сейчас бы не пришлось.
– Я думал, что всё кончилось, – оправдался я.
– Ну где же, видишь, что творится. Какие девочки пропадают… Капитаны страдают. А ты с майором в окно сигаете. А, впрочем, это только цветочки.
Успокоил Иван Иванович, седовласый генерал произнёс всё это с профессорской интонацией и знакомое ощущение похолодевшего живота дало о себе знать.
– Как же так? – спросил я.
– Да, Миша, да. Мы с тобой люди взрослые. Для нас это не в новинку. Ты должен понимать, что все эти годы мы не сидели сиднем. Профессия не позволяет. Понимаешь?
– Понимаю.
– Да нет, наверное, всё же не понимаешь. Крепись, Михаил, я тебе вот что скажу. Всё это время ты был под нашим негласным контролем. Мы знали каждый твой шаг и вот твой последний разработчик.
Он показал на майора. Тот в извинение пожал плечами.
– Ты, твоя жена, дочь, внучка, родители жены были окружены нашим вниманием, каждый шаг, понимаешь каждый? Даже твои соседи, друг мой Миша, наши сотрудники, твои сослуживцы по работе. Не обижайся, друг, даже твоя дочь вышла замуж за нашего лейтенанта.
– Да
