уважал потребностей и желаний. Если чего-то хотел, то просто делал – тайно, не обращая на нее внимания.
Поначалу Макс пытался отшутиться, однако Соня продолжала плакать, и в конце концов он рассердился и закричал:
– Чего ты ожидала? Я не могу жить как чертов монах! По-твоему, лучше снимать шлюх?
Она тоже закричала, назвав его грязным и мерзким, и оттолкнула, едва он попытался прикоснуться. И тогда Макс сорвался. С искаженным бешенством лицом поднял на нее руку, а потом побелел так, что Соня испугалась, хлопнул дверью и ушел. На следующий день явился, и они ни словом не обмолвились о том, что произошло. Вскоре жизнь вошла в норму. Альтернативы все равно не существовало: приходилось думать об Уэнди и родителях, – но вернуть прежние чувства к мужу Соня уже не смогла. Никогда. Через несколько лет Макс оставил попытки наладить отношения с женой и пошел своим путем. Ссорился и даже дрался с хорошими людьми, путался со странными типами, по пятницам вел в пабе глупое, непристойное шоу. Едва дочери исполнилось пять лет, бросил хорошую работу, а все, что нажили вместе, вложил в вечернюю программу на радио. Через пару месяцев Макса передвинули на дневное время – сначала поставили в пару с вульгарной грубиянкой Изой Траби, а потом перевели в амплуа солиста. Известность не заставила себя ждать, а вместе с ней появились женщины. В первую очередь, разумеется, Иза. Всегда Иза. Но и другие тоже. Дюжины, если не сотни женщин. Как только Макс прославился, они вцепились в него мертвой хваткой. Отвратительно и нелепо. Пока работал кондитером, ни одна из этих поклонниц на него даже не смотрела.
Если бы они знали, эти женщины, что значит жить с таким человеком, как Макс. Что ж, пусть попробуют. Очень быстро поймут, что к чему. В том числе и последняя подружка – гламурная штучка Ингрид Файф. Думает, будто поймала ценную добычу. На фотографии улыбается, как кошка, которая наелась сметаны. В интервью признается, что намерена выйти за Макса Талли замуж. Ничего, скоро узнает правду. Сразу, как только тот начнет шляться по ночам, приводить домой пьяных приятелей, смотреть своим хитрым упрямым взглядом и отвергать любые разумные доводы. Да и Макс быстро сообразит, кого потерял. Соня представить не могла, что Ингрид будет стирать носки и гладить рубашки. Или мириться с безумными идеями. А сама она целых двенадцать лет все это делала. Двенадцать лет пыталась создать Максу дом, из которого он просто ушел, словно там не было ничего, кроме пустоты.
Соня ссутулилась, обхватила чашку обеими руками и сжала колени. Боль в животе тянула и крутила. В последнее время, как бы аккуратно она ни питалась, боль не исчезала. Уэнди вернется из школы не скоро. В доме полный порядок. В магазины уже сходила. На окне, между стеклом и жалюзи, зажужжала муха. Соня сидела, неподвижно глядя в пространство, и слушала голос Макса.
Через год после отъезда Мэри и Клайва «Третье желание» обрело завершенный вид – с нависающего над океаном бассейна до витой медной решетки на камине
