так или иначе, в конечном счете, силами внутри науки и действуют в виде этих последних. Поэтому наше намерение есть анализ ближайших причин, лежащих в науке, и отказ от более глубокого анализа» (Выготский, 1968, с. 386–387).
«Развитие научных идей, – пишет Л.С.Выготский, – совершается диалектически. Противоположные точки зрения на один и тот же предмет сменяют друг друга в процессе развития научного знания, и новая теория часто является не прямым продолжением предшествующей, а ее диалектическим отрицанием. Она включает в себя все положительные достижения своей предшественницы, выдержавшие историческую проверку, но сама в построениях и выводах стремится выйти за ее пределы и захватить новые и более глубокие слои явлений.» (Выготский, 1982а, с. 210) Если разделить причины, под влиянием которых происходит развитие теории, на внешние и внутренние, то можно сказать, что такие детерминанты, как развитие объекта, субъективное представление автора о необходимости введения и содержательного преобразования единиц, относятся к внешним факторам развития теории, наряду с потребностями других наук, форм общественного сознания, общественно-исторической практики, новыми фактами, не поддающимися объяснению с точки зрения существующей теории. Наша задача состоит в другом – в исследовании внутренних причин развития теории, под которыми понимаются «противоречия в самой теории или проблемы, связанные с внутренней логикой развития теоретической системы данной отрасли знания, обусловленные выполнением ею своих функций» (Выготский, 1982а, с. 176).
1.2. Определение понятия «единица психологического анализа»
В психологической литературе часто встречается термин «единица анализа», и это закономерно, поскольку «осознанное выделение единицы анализа – признак методологической зрелости того или иного направления в науке и начало систематического построения теории» (Зинченко и Смирнов, 1983, с. 83). Более того, выделение единицы анализа «всегда стояло в центре теоретической работы психологов разных направлений, и по избранной ими единице можно было судить о существе развиваемой ими теории» (Анцыферова, 1969, с. 61). Действительно, каждый исследователь неизбежно сталкивается с необходимостью сопоставления полученных им результатов с существующей системой психологических знаний. Но такое сопоставление возможно лишь в том случае, если имеется некоторая единичная «величина», позволяющая соизмерять между собой экспериментальные данные и теоретические конструкты. Такая единица часто бывает не эксплицирована, но от этого не уменьшается ее роль в процессе психологического познания. Поэтому вопрос о положении единиц анализа в структуре психологии представляет интерес не только с точки зрения истории психологической науки, но и как одно из центральных звеньев системы научной методологии: исследование единиц актуально не только потому, что с их помощью можно проследить процесс развития психологической теории, но также и потому, что единица аккумулирует в себе теоретические
