кивнул на меня. Секретарь все так же, молча, поставила передо мной кружку и удалилась. Дверь она прикрыла неплотно, и потому та стала медленно отворяться. Ректор захлопнул её взмахом руки. Этот жест показался мне очень знакомым, но в исполнении другого человека.
– Пей. Тебе стоит успокоиться, – мягко проговорил ректор.
Спорить не пыталась. Трясущимися руками взяла кружку, в несколько глотков осушила её и поставила обратно.
Внимательный взгляд чёрных глаз заставил напрячься с новой силой.
– Все трое студентов находились под действием нескольких зелий, – без предисловий сообщил господин Остгорд. – Организм Троя ещё не адаптировался к ним, Джард и Лотар целители. Но все они, когда отрава прекратит своё воздействие, станут сожалеть о совершённом.
Ректор выдержал паузу.
Объяснения показались мне странными. Неужели от этой информации мне должно стать легче?
– Все трое будут отчислены без права восстановления, но не сейчас, – ректор вновь замолчал.
Наверное, он ожидал какой-либо реакции от меня. Но мой голос, казалось, пропал, боясь озвучить все, что творилось на душе.
– Если нападение на тебя станет причиной их отчисления, то они, возможно, будут мстить. Ты понимаешь это?
А я не желала понимать. Мне хотелось справедливости. Хоть раз в этой проклятой жизни!
– Но едва ли это основа моего решения, – продолжил профессор Остгорд. – Недавнее происшествие с твоим… исчезновением изрядно встряхнуло не только академию, но и многие другие структуры. Профессор Лангель должен был тебе рассказать.
Я кивнула и замерла от страха. Неужели меня отчислят?
– Хиония, поверь, я стараюсь облегчить твою участь, но, увы, не всесилен. А если уж быть совсем честным, свои интересы ставлю выше остальных. Началась твоя травля. Да, именно травля. Сегодня это Трой, Джард и Лотар, действующие с чьей-то подачи. Я смог успеть только потому, что сработал маяк, реагирующий на магию. Но что будет завтра?
– И поэтому вы хотите выгнать меня? – решилась подать голос. – Нет жертвы – нет нападений, так?
– Не так, – твёрдо ответил ректор. – Академия не имеет права выдать диплом выпускнику с нестабильным даром, – многозначительный взгляд остановил все мои возражения.
Конечно, руководитель академии знал правду. Но пойти против официальной версии, которую донесли до общества, естественно, не мог, да и вряд ли хотел. Если не я буду виноватой, то он. Выбор-то небольшой. Удивительно, что ректор вообще пытался что-то сделать для меня и объяснял это. Любой другой уже выкинул бы из академии и думать забыл о какой-то бывшей студентке.
– И почему вы позволяете мне продолжать обучение?
– Твоё отчисление лишь откладывалось.
– Почему? – недоумевала я.
– Наиболее безболезненно было бы передать тебя наставнику до конца учебного года.
– Не понимаю, – честно призналась
