решительным видом потянул меня прочь от беседки, к выходу из храма. И у меня против воли вырвался вздох облегчения. Конечно, можно было потерпеть, но не очень-то хотелось: и без того было боязно, а здешнее окружение тем более не располагало к близости. Хорошо, что не только меня.
Немногочисленные сопровождающие ожидали нас в специальном проходном павильоне – единственном входе в обнесенный высоким забором сад-храм. Обошлось без неуместных сейчас поздравлений, но улыбки были вполне искренними. Хала, впервые с представления выползший из своей берлоги, внимательно осмотрел нас обоих и удовлетворенно кивнул: кажется, то, что он увидел, Пустой Клетке понравилось.
Храм Вечного Дитя, в котором проходило таинство, был ближайшим ко дворцу из всех храмов Вира, так что путь и к нему, и обратно мы предпочли проделать пешком, тем более вечерняя прохлада располагала, а множество фирских огоньков, освещающих дорогу, позволяли мне не бояться.
Со страхом темноты я познакомилась давно, еще в детстве, когда по нелепой случайности оказалась заперта в крошечной каморке, где хранились щетки и прочие хозяйственные принадлежности, и просидела там несколько часов, пока меня наконец не нашли. Когда выяснилось, что эта мелкая неприятность имела последствия, меня, конечно, быстро вылечили, казалось – насовсем.
А вот три дня назад, после представления, страх неожиданно вернулся. Я понимала, что держать подобное в себе глупо, нужно рассказать тому же Хале и избавиться от этой досадной неприятности. Но Пустая Клетка приходил в себя после представления, и беспокоить его не хотелось, так что я решила перетерпеть несколько дней. Можно было, конечно, поговорить с кем-то еще, с тем же Ивом или Риной, которая как раз осваивала свой дар лекаря душ, но… Глупо, но я стеснялась. Признаваться в слабостях и страхах Хале было просто: он старый, мудрый и при желании безо всяких признаний видел всех насквозь. Откровенничать же с кем-то еще – значило жаловаться и проявлять слабость, то есть было недостойно кесаря. А во мне и так недостает тех достоинств, которые полагается иметь на этой должности.
Сохранить обряд в тайне никто не пытался, поэтому обитатели Нижнего дворца спешили засвидетельствовать почтение. Не мне – своему новому правителю. Неизменно хмурый Стьёль резкими отрывистыми кивками и равнодушием встречал расшаркивания тех, кто четыре дня назад демонстративно не замечал существования принца-затворника. Лицо его было спокойным, и я пожалела, что не являюсь человеком Искры и не могу понять, о чем он думает и как относится к происходящему.
Нас проводили до покоев и тактично, без лишних слов и глупых напутствий, оставили наедине.
Спиной ощущая, что мужчина бесшумной тенью следует за мной, я решительно прошла прямо в спальню – и в растерянности замерла посреди комнаты. Решимости моей хватило ровно до этого места, а вот что делать дальше, я не имела ни малейшего понятия. Раздеться? Просто сесть на кровать? Или сначала нужно все-таки сходить в ванную?
В смятении я медленно обернулась к мужчине
