на Зеленой стороне существуют только княжества. Так издавна называют огромные кланы, которые подминают под себя стаи поменьше или отдельные роды́. Конечно, вольнолюбивые жители Зеленой стороны княжества не особо жалуют и, опасаясь, чтобы другие свободные кланы или стаи не подмяли, налаживают тесные отношения с соседними родами, стараются поддерживать друг друга, еще устраивают договорные браки, даже межвидовые. Как жизнь показала, не зря.
До сих пор на Зеленой стороне не больше десятка княжеств, а преобладают свободные кланы или стаи. Иногда целый город принадлежит одному клану, а лес – стае. Всех это долго устраивало. Но нашелся-таки Валиан Северный, видимо, очарованный, захваченный положением дел на Желтой стороне и размерами владений тамошних королей. Собрал войско и успешно выиграл войну, унесшую жизни многих оборотней. Еще вчера я надеялась на скорую смерть этого пришлого леопарда, а сегодня поумерила пыл, ведь, возможно, стану его любимой женой.
Наверное, не ко времени, но в мечтах я уже нарисовала чудесную картинку будущей семейной жизни, где на задворках княжеских палат блеклым пятном расплывается вторая жена. Я же – первая и любимая, несущая радость мужу и благоденствие народу. Точнее, моему клану. Ну, мало ли, вдруг да получится, мечтать-то не вредно. Как говорит мудрейший Фрол, старый, потрепанный годами волк из нашего клана, до сих пор наставляющий юных псов и кошек грамоте и истории: «Вредно не мечтать! Это ограничивает мышление и может привести к заведомому проигрышу в любом начинании». Правда, смысл этой Фроловой науки я не совсем поняла, но усиленно мечтаю, раз полезно.
Улицы оживают, главный город волчьей долины просыпается под заливистое петушиное «ку-ка-ре-ку-у-у-у!», кряканье, мычание, блеяние… Представила, как хозяева, позевывая и поеживаясь от утренней прохладцы, выходят во двор заниматься ежедневными делами. Вот и небольшая центральная площадь, недалеко от которой стоят хоромы брата. Раньше я считала их семейным логовом, пока жажда власти не свела с ума Амаля, да так, что он убил нашего отца на поединке.
Справа привычно раздался грозный рык, тут же привлекший мое внимание.
– Да-да, Феня, не лютуй, пришла навестить тебя, – мурлыкнула я снисходительно-ласково.
На краю площади, под сенью высокого раскидистого дуба, в огромной стальной клетке, держась за прутья, встал двухметровый монстр с почти человеческим телом и головой, напоминающей волчью. Этот широкоплечий, сутулый, с длинными когтистыми руками-лапами и мощными ногами-лапами полузверь, покрытый шерстью, вперился в меня цепкими, голодными, глубоко посаженными желтыми глазами, ожидая подачки.
В народе подобных Фене называют душниками. Ходят они на двух ногах, как обычные оборотни в человеческой ипостаси. По-своему разумны, но лишь с одной, изуродованной, душой и формой. Не зверь и не человек, а чудище, замершее посредине оборота. Именно из-за душников на Зеленой стороне правильные оборотни стараются придерживаться либо звериной, либо
