дневника. Кроме нас за столом сидели Натали Бабель, упомянутая американская журналистка, Вернер Платт, профессорша литературы из Будапешта и переводчик, который недавно опубликовал первое английское издание избранных работ Бабеля.
Фрейдин представил меня Джанет Линд и предположил, что мы, возможно, захотим поговорить о «Кинг-Конге». Как вскоре выяснилось, о «Кинг-Конге» нам друг другу сказать практически нечего. Какая-то искра в нашем разговоре появилась было, но ее быстро погасила Натали Бабель, которая недоброжелательно уставилась на Линд. Над столом опустилась леденящая тишина.
– Джанет, – произнесла в итоге Натали своим бездонным голосом, – Это правда, что ты меня презираешь?
Джанет Линд повернулась к ней.
– Прошу прощения?
– Правда ли, что ты презираешь меня?
– Не могу вообразить, что навело тебя на такие мысли.
– Я говорю это, потому что хочу знать, правда ли, что ты меня презираешь?
– Это чрезвычайно странный вопрос. Что внушило тебе эту идею?
– Просто, думаю, тебе передали, что я – злобная старая ведьма.
– Совсем удивительно. Тебе кто-то что-то сказал? – Линд слегка нахмурилась. – Мы же с тобой практически не общались.
– Все равно у меня такое впечатление, что ты меня презираешь.
Этот диалог длился дольше, чем можно было бы счесть возможным, поскольку Джанет Линд по тем или иным причинам не собиралась, очевидно, заверять Натали в отсутствии презрения. Переводя взгляд с Линд на Бабель, я вдруг поняла весь смысл строчки из песни группы «Смитc»: «Одни девушки крупнее других». Дело не в том, что лицо у Натали было физически больше, – просто она наглядно демонстрировала, что прибыла сюда из иного места и иного времени, оттуда, где человеческие мерки тоже были иными, крупнее.
– Ну ладно тебе, Натали, – вмешался Фрейдин.
Она пронзила его взглядом своих глубоких слезящихся глаз.
– Понимаешь, некоторые меня в самом деле презирают… – Она вздохнула и указала на два бокала: – Который из них мой?
– Они оба твои.
– О! Я ничего не вижу. В каком из них вода?
– Похоже, в обоих – белое вино.
Натали уставилась на него.
– И зачем мне два бокала вина?
– Ты говоришь так, будто это плохо. На твоем месте я стал бы думать: «Наверное, это награда мне за что-то очень хорошее». Кстати, а вот и твой бокал с водой.
– Ага. – Натали выпила воды.
Последовало долгое молчание.
– Итак, – обратился к Фрейдину Платт, когда официанты стали разносить основное блюдо. – Я слышал, что в Штатах падает число заявлений на славянские отделения.
– Правда? Возможно.
– А здесь, в Стэнфорде, вы это ощущаете?
– Я бы сказал, в последние годы у нас была весьма неплохая зачисляемость.
– А аспиранты? У вас их много? Я их почему-то не видел.
