вы не сделаете этого, – холодно сказал он, – то будут пролиты реки крови, и англичане, как и все мы, будут плавать по этим рекам!
Воздержание английского правительства от решительного выступления в эту полную тревоги минуту было не понято ни в России, ни во Франции.
Тем более, что все видели, какие Англия прилагала усилия, чтобы предупредить возникновение европейской войны.
Да и министр иностранных дел, сэр Грей всю жизнь считался убежденным пацифистом.
Посла Германии Пурталеса Сазонов принял не в самом лучшем состоянии духа.
Он уже начинал понимать, что все разговоры бессмысленны, и запущенный маховик войны уже не удаться остановить.
Тем не менее, он почти полтора часа уговаривал Пурталеса побудить Берлин к миротворчеству.
В отличе от англичанина, Пурталес не отделывался общими рассуждениями о вреде войны и пользе мира, а пообещал принять все зависящие от него меры.
Однако у Сазонова уже не было никакой надежды, на то, что Берлин прислушается к доводам своего посла.
Он с тревогой посматривал на часы. В восемнадцать часов истекал срок ультиматума, а значит, и мира.
Днем состоялось заседание Совета министров.
Министр иностранных дел С.Д. Сазонов сообщил о том, что державы Тройственного согласия не намерены способствовать мирному исходу австро-сербского конфликта.
Затем он предложил путем проведения частной мобилизации поставить на место австрийцев.
Подводя итоги заседания, Николай II присоединился к предложению Сазонова.
– Теперь, – сказал он, – уже требуется более или менее серьезная угроза. Австрия дошла до того, что не отвечает даже на дипломатические наши миролюбивые предложения. Поэтому я считаю целесообразным применить подготовленную именно на этот случай частичную мобилизацию, которая для Германии будет служить доказательством отсутствия с нашей стороны неприязненных действий по отношению к ней…
В конечном итоге было решено «пока не объявлять мобилизацию, но принять все подготовительные меры для скорейшего ее осуществления в случае необходимости».
В этих целях с полуночи 26 июля вводилось Положение о подготовительном к войне периоде.
Оно предполагало принятие всеми ведомствами необходимых мер для подготовки и обеспечения мобилизации армии и флота, крепостей и сосредоточения армии к границам вероятных противников.
В 8 часов вечера по возвращении из Красного Села Н.Н. Янушкевич созвал заседание комитета Генерального штаба.
– Государь, – сказал он, – признал необходимым поддержать Сербию, даже если бы для этого пришлось бы объявить мобилизацию и начать военные действия. Но все эти меры могут быть приняты только после того, как австрийские войска перейдут сербскую границу…
Янушкевич сообщил также, что Николай II принял решение
