style="font-size:15px;"> В это же время соседняя дверь приоткрылась и оттуда, выпустив амбре застоявшейся браги, высунула голову Ольга Никитична.
– Наркоманы проклятые, завоняли все ацетоном и аммиаком. Я найду на вас управу, – злорадно прошипела самогонщица и спряталась обратно.
Андрей, Крао и Никита вошли в квартиру.
В нос ударил резкий запах разлагающейся плоти.
Климов, нащупав на стене выключатель, включил освещение в прихожей…
Это оказалась однокомнатная квартирка, по антуражу которой было понятно, что здесь живет одинокая, давно никому не нужная, женщина.
– Никита, ты уверен, что это здесь? – спросил Андрей у кота.
– Мяу, – уверенно ответил тот и подошел к двери в ванную комнату.
Андрей с трудом открыл двери ванной и включил свет…
Останки искореженных женских тел были повсюду…
Видимо, первых своих жертв варниец рвал на мелкие куски и спускал в унитаз и сливную трубу ванной, пока канализация не забилась, что и послужило причинной массы звонков с жалобами на вытекающие фекалии из уборных. Затем он просто складывал гниющие останки друг на друга, а когда свободное пространство в ванной закончилось, то стал выбрасывать тела последних девушек на улицу.
– Смотри, что я нашел, – услышал Андрей голос Крао, доносившийся с кухни.
Он подошел к двухкамерному холодильнику, в котором увлеченно рылся венг.
– Вот он, – показал Крао рукой на небольшую светящуюся капсулу – единственный предмет, находившийся на полках холодильника.
– Что это?
– Это инкубатор для эмбрионов, – пояснил венг, бережно беря капсулу и всматриваясь в ее содержимое.
– Зачем же они ему были нужны? – спросил Андрей.
– Не знаю, – задумчиво ответил венг, – но здесь я вижу только девять эмбрионов. Где же остальные?
В это время Ольга Никитична, не дозвонившись участковому, решила сама навестить его на опорном пункте и, тихонько закрыв дверь, чтобы друзья-наркоманы ее подозрительного соседа, жившего в квартире Лариски, ничего не услышали, вышла из подъезда.
Ее внимание привлек не знакомый ей мужичок, подозрительно тершийся возле «Москвича» Адама Петровича – соседа сверху.
– А, ты кто такой? Чего в чужую машину лезешь? – угрожающе спросила она, надеясь своим тоном спугнуть чужака.
Мужичок никак не отреагировал и продолжал обмахивать тряпкой машину.
Ольга Никитична подошла к наглецу сзади и, к своему ужасу, обнаружила самого хозяина машины…
Адам Петрович лежал на заднем сиденье автомобиля с уже посиневшим лицом.
– Т…с…с, – показал жестом указательного пальца мужичок Ольге Никитичне и, не переставая тереть машину тряпкой, левой рукой свернул ей шею.
Мужичок подхватил обмякшее тело заслуженной самогонщицы и занес на руках на лестничную площадку между первым и вторым
