style="font-size:15px;"> А поскольку дом был весь наперекосяк, ни одна дверь, ни одно окно не закрывалось как следует. Их можно было закрыть и даже запереть, но все это было очень ненадежно. А поскольку дом был большой, то и дверей, и окон в нем было видимо-невидимо, так что там оказалось слишком много входов и выходов.
Однако Джакс не обратил внимания на все это. Нет, он взбежал на вершину самой высокой башни и поднес к губам дудочку.
В ясное ночное небо полетела сладкозвучная мелодия. То была не просто птичья трель, а настоящая песня, изливавшаяся из глубины его разбитого сердца. Песня вышла могучей и грустной. Она металась и билась, точно птица со сломанным крылом.
Луна услышала ее – и спустилась на башню. Бледная, круглая и прекрасная, она предстала перед Джаксом во всем своем великолепии, и впервые в своей жизни он ощутил слабое дуновение радости.
Они завели беседу там, на вершине башни. Джакс поведал ей о своей жизни, о сделке с лудильщиком и о долгих одиноких скитаниях. Луна слушала, и смеялась, и улыбалась.
Но под конец она с тоской посмотрела на небо.
Джакс понял, что это предвещает.
– Останься со мной! – взмолился он. – Я не могу быть счастлив, если ты не станешь моею!
– Мне надо идти, – сказала она. – Мой дом – небо.
– А я построил тебе новый дом! – сказал Джакс, указывая на просторный замок, раскинувшийся внизу. – Тут и так достаточно неба. Просторного, пустынного неба, и все оно твое.
– Мне надо идти, – сказала она. – Меня и так не было слишком долго.
Он поднял руку, словно хотел схватить ее, потом сдержался.
– Здесь, в этом доме, времени сколько угодно! – сказал он. – В твоей спальне может быть зима, а может весна, все как ты захочешь.
– Мне надо идти, – сказала она, глядя вверх. – Но я вернусь. Я вечная и неизменная. И если ты будешь играть мне на дудочке, я буду навещать тебя.
– Я отдал тебе три вещи, – сказал Джакс. – Песню, дом и свое сердце. Если уж тебе надо уйти, не отдашь ли ты мне три вещи взамен?
Луна рассмеялась и развела руками. Она была нагая, как луна.
– Что же у меня есть такого, что я могла бы тебе отдать? Если что-то в моей власти – попроси, и я тебе это отдам!
Джакс почувствовал, что во рту у него пересохло.
– Во-первых, я хотел бы попросить у тебя прикосновение руки.
– Одна рука сжимает другую – ты получишь то, чего просишь.
Луна протянула ему руку – рука оказалась гладкая и сильная. Поначалу она показалась Джаксу прохладной, а потом удивительно теплой. По рукам у Джакса побежали мурашки.
– Во-вторых, я молю о поцелуе, – сказал он.
– Одни уста касаются других – ты получишь то, чего просишь.
И луна наклонилась к нему. Дыхание ее было душистым, губы упругими, точно яблоки. У Джакса захватило дух, и на лице его впервые в жизни появилось слабое подобие улыбки.
