мистикой не угробь:И кафе было – «Черный лебедь»,
И в бокалах – «Медвежья кровь».
И в нагретом дыму перченом,
От которого спас – слеза,
Хохотали мы оба в черном,
Запуская глаза в глаза.
Две больших долговязых птицы —
Грудь – о грудь, чтобы клюв – о клюв,
Продолжали так хитро биться,
Чтоб не выронил клюв: «Люблю».
А потом была ночь темнющей,
И какие-то в ней «пески»,
Пальцы в пальцы вплетались плющно,
И луна – помереть с тоски.
И такси своим желтым гребнем
Разрезало, как скальпель, ночь
Там, где птицы прощались с небом,
Как в каком-то кино, точь-в-точь.
И на стрелках давно не девять.
И душа отбивала дробь.
И одна была – «черный лебедь»,
А другая – «медвежья кровь».
Напиши
Будь же умницей, не пиши
Слов надушенных, а в конверт
Положи мне чуть-чуть души,
А тирады потом – поверх.
Оближи, обласкай крыло
И заклей мне в конверте вдох.
Завтра штемпель пробьет число,
И помчит оно со всех ног.
О любви ни полстрочки, чур —
Это давняя наша хворь.
Я к тебе без конца скачу,
Да не свижусь никак с тобой.
А под утро коня – в расход!
Пешим драпом бреду в глуши.
Это редко – два раза в год.
Будь же умницей, напиши.
Собери, коль черкнуть решишь,
Перекрестков несносный шум.
Все, что хочешь. Но только тишь
Не клади между строк, прошу.
Изомни, изогни клочок,
Раскромсай его в конфетти.
Я б по букве его прочел.
Привези его мне. В горсти.
Натурщица любви
Нарисован акварелями портрет:
Взгляд красивый, взгляд печальный, взгляд упрямый, —
А натурщицы уже простыл и след —
Убежала. А куда бежать из рамы?
Нарисован, как теперь не прекословь,
Чудо-кисти по холсту скользили бойко,
И казалось, что рисую я любовь,
А она была натурщицей и только.
Натурщица любви.
Я был плохой художник —
Ты сходства на портрете не лови.
Я молод был, спешлив,
Я был большой безбожник.
А ты – натурщица любви.
Нарисован. Чист, прозрачен, как стекло,
А в губах мой поцелуй еще не выстыл.
Как мне было хорошо. И как везло —
Сладко, ветрено и коротко как выстрел.
В листях клена раскаленных докрасна
Без огня и дыма выгорело лето.
Рисовал любовь – и вот же, вот она —
Встрепенется и слетит ко мне с портрета.
Не Джоконда
В напыщенном бомонде, где люди – пузыри
И табели о рангах – как «Отче наш»,
Где места нет Джоконде – художник, посмотри,
Не
