В эти лихорадочные недели надежды снова обманули его, его исступленные речи снова оказались произнесенными впустую. «Если мы, – кричит он своим слушателям хриплым от волнения голосом, – не используем этого момента, он никогда более не повторится». Это было незадолго перед тем, как он отправился в тюрьму.
Действительно, уже много лет обстоятельства не складывались столь счастливо. Гитлер имел шансы выехать на рейхсвере, будучи, так сказать, его политическим экспертом. В обозе рейхсвера ему открывалась возможность добиться если не власти, то политической главы, после которой ему нечего было бы беспокоиться за свое дальнейшее возвышение. Но эти шансы растаяли, и он не мог помешать этому.
Из неудавшейся затеи в сентябре 1922 г. Гитлер сделал вывод, что как бы государственная власть не желала переворота, она всегда нуждается в таких случаях в небольшом толчке извне. В ноябре 1923 г. он дает ей этот толчок.
После проигранного боя или неудачной спекуляции компаньоны обыкновенно устраивают между собой потасовку. Так было и здесь. В ноябре министерство рейхсвера решилось на геройский шаг и перевело Рема из штаба генерала Эппа в штаб генерала фон Меля при седьмой дивизии, т. е. разъединило обоих заговорщиков: Эппа и Рема. Приказ сопровождался вежливым письмом, в котором министерство писало, что это делается, собственно, в интересах самих участников: «Рем, который переводится по приказу министра, может видеть в своем переводе в дивизию только повышение по службе».
Речь шла о том самом Реме, который два месяца назад замышлял сбросить правительство с оружием в руках.
Тем не менее Рем чувствовал себя обиженным. Вместе о Эппом он смотрел на местное командование рейхсвера, на командование дивизии как на «враждебное начальство, перед которым мы, т. е. генерал Эпп и я, не желали бы обнаружить свои сокровенные планы». Он считал изменой, что Эпп выдал его врагу; Эпп, в свою очередь, считал Рема изменником, потому что тот покорно перешел к врагу. Между ними произошла размолвка. Рем вспомнил, что за все последние годы генерал пользовался славой, которая в действительности была в значительной мере заслугой его, Рема. Благодаря своей импульсивно-мечтательной натуре он не обращал на это внимания, пока находился в дружеских отношениях с Эппом. Но теперь это его задевало. Впоследствии между Эппом и Ремом произошло примирение, но некоторая горечь осталась, и это сыграло свою роль в истории национал-социалистической партии.
Генерал фон Мель вскоре переведен был в Кассель в качестве командира группы, и начальником Рема стал генерал фон Лоссов. На первых порах Рему в его новом положении пришлось нелегко. Ему был брошен ряд серьезных упреков, в том числе также оскорбительного личного характера, и однажды Рему даже пришлось потребовать дисциплинарного суда над собой. Согласно его рассказу, он был реабилитирован, и поэтому нам нет надобности возвращаться к содержанию этих упреков. Пока не будет доказано противное,
