значились промышленные и коммунальные предприятия «политического центра Советского Союза».
Полет над рекой Березиной и Смоленском проходил в условиях плотной облачности, и у летчиков даже возникло сомнение, что им удастся выполнить задачу. Однако как только «Хейнкели» подошли к Москве, облака неожиданно рассеялись, и немцы отчетливо увидели перед собой огромный, скрытый во мраке затемнения город. «Наш метеоролог снова был довольно точен в своих прогнозах, предсказав хорошую видимость над целью, – вспоминал Штробель. – Мы пролетаем над темным силуэтом Москвы. Нам надо отыскать красную штаб-квартиру в сети кварталов и улиц. Красные артиллеристы ставят перед нами железный занавес из снарядов. Не имеет значения! Мы поразим его!
Сейчас мы находимся на окраине города. Мы летим в первой волне. Три тяжелые зажигательные бомбы, которые мы сейчас сбросим, обладают очень большим эффектом. В них содержится лишь немного взрывчатки для разбрызгивания горючей жидкости. Две большие магистрали в Москве ведут от западной окраины до центра города и являются хорошими ориентирами. Мы знаем, где Кремль, мы найдем цель, обозначенную в полетном задании. Даже если мы над бурлящим котлом, а вокруг проходят очереди из блевотины[18] и лучи прожекторов». Вскоре впереди, прямо над центром Москвы между аэростатами заграждения вспыхнули осветительные ракеты, сброшенные с цельфиндеров.
«Сейчас наши самолеты сбрасывают фугасные бомбы тяжелого калибра и сразу же после этого следуют зажигательные бомбы для новых разрушений», – писал в рапорте Штробель. – Мы разворачиваемся домой, меняя курс, но нам еще приходится проходить через зенитный заградительный огонь, который предназначен уже для следующей волны немецких бомбардировщиков».
Эскадрилье Штробеля действительно удалось поразить Кремль, только довольно «скромно». Согласно советской сводке МПВО, в ночь на 7 августа на его территории упало 67 зажигательных бомб, а также одна «нефтеналивная» (видимо, ее и имел в виду Штробель). Кроме того, в Москве было полностью или частично разрушено 4 предприятия и 15 жилых домов. И это притом, что погода в ту ночь была не лучшей: стояла довольно сильная облачность, местами туман и дымка, видимость составляла от 1 до 6 км. Тем не менее итоги и этого авиаудара, когда люфтваффе снова поразили святая святых – Кремль, не помешали командованию ПВО заявить, что «налет оказался неуспешным и отбитым»…
Зенитчики израсходовали 18 153 снаряда, причем почти четвертая часть пришлась на 37-мм орудия МЗА, которые в эту ночь вели наиболее интенсивный огонь. Зенитки стреляли по «Хейнкелям», заходившим на Кремль, не только с «наземных» позиций, но и с крыш высотных зданий в центре города: Концертного зала имени Чайковского, гостиницы «Москва», жилых домов на улице Горького и др. Именно их разрывы упомянутый Штробель и называл «блевотиной». 17,5 тысячи патронов расстреляли расчеты счетверенных установок с пулеметами «Максим».
6-й иак в эту ночь выполнил 104 вылета и заявил сразу о 7 сбитых самолетах.
Так немецкие летчики, по всей видимости, называли на своем сленге разрывы зенитных снарядов.
