Конечно же не в тебе. Понимаешь,… это сложно объяснить, – мы движемся в такт музыки, и я ловлю себя на мысли, что последний раз танцевала на выпускном дочери, меня пригласил на танец кто-то из родителей. Но мы старались держаться друг от друга на приличном расстоянии, все же мужчина был женат. Этот танец был скорее данью уважения, а не флирта. А сейчас, Мистер Икс так интимно прижимает меня к себе, что я немного теряюсь. С одной стороны, мне нравится, с другой, не слишком ли быстро я позволила такие тесные объятия? Но в то же время, я почему-то совершенно уверена, что если сейчас отстранюсь, то он не будет меня удерживать. Не из таких он мужчин, чтобы принуждать…
– Постарайся, я весь во внимании, – говорит он, прерывая мои размышления.
Я решаю не отстраняться, и начинаю рассказывать:
– Понимаешь, проблема в том, я со всеми этими мужчинами разговаривала, и они, – пока я пыталась подобрать правильные слова, Мистер Икс начал говорить за меня:
– И они показали свою внутреннюю сущность, которая тебе совершенно не приглянулась.
– Можно и так сказать, – тихо отвечаю я.
– И ты теперь чувствуешь стыд, что заглянула слишком глубоко, а там оказалось слишком грязно?
– Да, – коротко говорю я, и опять дивлюсь его находчивости. – Откуда ты….
– Ты, наверное, всегда смущаешься, и испытываешь стыд, когда кто-то выставляет себя дураком?
– Да, это действительно так, – с удивлением понимаю я, хотя раньше об этом даже не задумывалась.
– И наверняка, когда смотришь кино, или читаешь книгу, а там встречаешь какие-нибудь щекотливые моменты, где человек выставляет себя посмешищем, то стараешься убежать, закрыть глаза, перелистнуть, или перемотать этот момент?
– Да, – со вздохом добавляю я. И мне почему-то мучительно стыдно за такую реакцию.
– Это хорошая реакция, правильная. Человечная, – успокаивает он меня. – Ты просто всегда примеряешь любую ситуацию на себя. И понимаешь, чтобы чувствовала сама, если бы с тобой нечто подобное произошло. Примерять чужую шкуру иногда надо. Только так, ты поймешь, что кому-то рядом с тобой больно или плохо.
– Наверное, ты хотел сказать «человеческая»? – поправляю его я.
– Нет, именно «человечная». Все мы «человеки», но не все «человечны», – философски вздыхает он. – И я очень рад, что ты не только «человек», но еще и «человечна», сейчас такое качество, очень редко встретишь.
Все эти слова он шепчет мне почти на ухо, шевеля своим горячим дыханием волоски на виске, а одна рука его всё крепче и крепче прижимает меня к его телу, второй же он управляет, держа мою ладонь на весу. И чувствую я себя в его руках невесомой хрупкой куколкой. Вроде бы и не здоровенный он мужик, я бы сказала худощавый и жилистый, и не слишком высокий. Однако силы в его руках… очень много, если захочет удержать, не смогу вырваться.
Мурашки табуном ходят по позвоночнику, туда и обратно, растекаясь,
