тоже твой друг? – вырвалось у меня.
– Нет. Настоящий друг бывает только один.
Я облегченно выдохнула. А то мне уже стало казаться, что для Славика весь мир это лучшие друзья.
– Мой лучший друг – Мартин. – неожиданно выпалил он, пока я там себе размышляла.
– Что?! – вскричала я. – А тогда я тебе больше не друг?
– Мартин мой друг, а ты моя принцесса.
Он улыбнулся своей красивой улыбкой. В глазах его заискрился проказливый огонек. Я растерялась, а Славик встал с места и выбежал из класса. Эти слова я еще долго смаковала в своей памяти. Думала о том, как он это сказал, как при этом посмотрел. Как я выглядела в эту минуту. Мне казалось, что я скорее всего в этот момент была очень хорошенькой. Так что последний урок рисования прошел для меня более чем хорошо. Я была так счастлива, что даже забыла о наказании после уроков и вспомнила об этом только когда прозвенел звонок и все ринулись к двери. Я посмотрела в окно, и теплое сентябрьское солнце показалось мне в это мгновение таким манящим. Так и хотелось сбежать домой. Но строгая фигура Анны Сергеевны выросла прямо передо мной, заслоняя желтые лучи, пробивающееся сквозь открытую форточку. Она всучила мне тряпку и брусок мыла, а Мартину ведро.
– Иди, принеси воду. – скомандовал она.
Мартин покорно взял ведерко и побрел к выходу.
А Анна Сергеевна увидев, что я уже не собираюсь никуда сбегать присела за свой стол, открыла тетради и погрузилась в них с головой. Я присмотрелась к ней, и на секунду я снова увидела некий силуэт рядом с ней, но я уже этого не боялась. Теперь я знала разгадку тех явлений, и существ, которые виделись мне. Так что сейчас мне было не страшно. Я заметила, что после разговора со священником, я стала чувствовать себя более уверенной и, я бы даже сказала, смелой.
Вошел Мартин с полным ведерком. Он опустил его на пол рядом со своим стулом. Меня это возмутило. Вообще-то ведерко не его собственное, так почему же он поставил его рядом с собой? Такой нахал. Не скрывая возмущения, я обогнула парту и переставила ведро на середину. Мы принялись тереть парту. Причем я терла только ту кривую розовую линию, которую прочертила. А свои фиолетовые полоски пусть сам отмывает. Я не обязана. Тряпка была такая большая, что мне едва удалось пометить ее в руки и уже тем более я не могла ее как следует отжать, поэтому вода с парты капала на пол. Свою линию я оттерла очень быстро, а Мартин все еще возился. Так ему и надо. Я ликовала внутри себя, а Мартин даже не смотрел на меня. Анна Сергеевна куда-то вышла, и я не заметила когда. Я покосилась на Мартина, который пыхтел над партой с раскрасневшимся лицом, и так мне захотелось что-нибудь этакое ему сделать. Меня прям зло берет, когда я на него смотрю. Если бы не он, то папа бы жил с нами. Я с отвращением отвернулась от него и со всей яростью водрузила тряпку в ведерко. И тут мои руки почувствовали прикосновение к чему-то большому мягкому и до мерзости скользкому. Я с визгом отдернула руку, когда поняла, что это была ладошка Мартина. Капли
