на штурм». Потому что штурм – это всегда окно хорошей погоды. Только проясняется – все выходят. В этом походе был один дополнительный день, который мы оставили специально для того, чтобы взойти, даже если какой-то из дней будет испорчен. И вот погода наладилась. Ясное небо, все хорошо. Группа отправилась наверх. Я сильно переживал за то, что происходило там, потому что привык держать все под контролем, быть рядом со всеми, и если что – помогать. Утром, где-то часов в шесть утра, зазвонил телефон. Я взял трубку и услышал одно: «Дима, у нас Миша упал!»
Миша может умереть
– Дима, Дима, у нас парень сорвался, и если ему не сделать трепанацию черепа, то он умрет, – услышал я на том конце провода.
– Как упал?
– Ну, вот так. Мы подробностей не знаем. Я спустился раньше. Не дошел до вершины. Вынужден был вернуться. В общем, срочно вызывайте вертолет. Я не знаю, что делать.
– А кто это вообще? – задал я резонный вопрос.
– Это Михаил.
С одной стороны, меня отпустило, что это не кто-то из моих друзей, а с другой – все равно, кто это был, ведь это человек из нашей команды. Я с ним практически не общался, он все это время был где-то в стороне. И за три дня похода я не успел даже парой слов с ним обменяться, хотя мы были знакомы.
Положив трубку, я рассказал обо всем Роме. Он сел на кровати и говорит: «Найди телефон его родителей, попробуй связаться с ними и еще с гидами, узнать, какая там ситуация. А я позвоню в МЧС. Еще надо выяснить, была ли у него страховка, найти его документы…» Я тут же вспомнил, как совсем недавно в МЧС мне сказали, что вертолеты не летают. Получалось, что путь, который мы прошли быстрым шагом за семь часов, должны были пройти люди с человеком на носилках. Значит, это примерно десять часов, не меньше.
Сорвавшись, Миша долго летел вниз, около четырехсот метров, ударяясь головой и другими частями тела о склон. Хорошо, что не было камней и скал на пути. Конечно, мне в первую очередь хотелось знать причину, почему так произошло. Горы – это маленькая жизнь. Ошибаться тут нельзя. И я начал расспрашивать разных людей из группы о случившемся. Все говорили, что он отстегнулся от связки, в которой должен был идти, снял снаряжение и пошел сам. Миша решил, что так ему будет легче, что он якобы тормозит группу. Но он хотел добраться до вершины. И когда он пошел по гребню, просто споткнулся и упал. Я спросил: «Почему вы его не остановили?» Они ответили, что всем было плохо. Погода портилась, у всех закончилась вода и еда. Было плохо настолько, что каждый уже просто выживал, не думая ни о чем другом.
Мы сообщили Мишиным родителям. Они тут же взяли билеты, вылетели на Эльбрус. Пока мы ждали его родных, я нашел подписчиков, которые помогали мне с докторами, с самолетами и прочими делами. Мы выдернули одного человека, врача-патологоанатома из какой-то больницы, где был частный самолет, на нем можно было перевозить тяжелобольных. Этот врач прилетел из Москвы за день до приезда родных. Доктор оказался на месте трагедии раньше них, он сделал все, чтобы приехать. Мишу к приезду врача уже доставили в больницу. Его везли около пятнадцати
