подступала… Старалась Мила ограничивать и Валерия – она даже с работы уволилась, чтобы быть все время рядом с ним. Денег, оставшихся от мамы в наследство, могло хватить еще на несколько лет той жизни, которой Людочка жила с Валерием… Скульптор начал понемногу обучать Милу азам своего ремесла, она стала помогать ему в работе – а работы хватало, коммерсантам и кооператорам почему-то все чаще и чаще требовались надгробия.
Незаметно пролетел год (летом Людочка, конечно, ни в какой институт документы не подала). Год этот очень изменил Мил у, очень… Одноклассники бы ее теперь, наверное, не сразу даже и узнали… Кто знает, может быть, так и сожгла бы себя Милочка наркотиками, и ее история закончилась бы гораздо раньше, но судьбе было угодно помучить ее подольше…
Однажды февральской ночью в парголовский домик, где по-прежнему жили Валерий и Люда, ворвались четверо в масках:
– К стенке, падлы, к стенке!
Людочка спросонок не могла ничего понять, Валерий дернулся было к тяжелой кочерге, стоявшей у печки, но резкий удар ногой опрокинул его на пол.
– Ишь ты, наркот, а шустрый… Где деньги, пидор?! Где бабки? Сожгу падлу!
Человек в маске схватил Валерия за волосы и ткнул лицом в раскаленную еще дверцу печки… Скульптор страшно замычал, в комнате запахло паленым волосом. Мила закричала, бросилась было к окну, чтобы, выбив его, позвать на помощь, но другой верзила в маске перехватил ее на бегу, сбил лицом в пол, завернул руку за спину и задрал до пояса фланелевую ночную рубашку, под которой ничего больше не было…
– А бабеха-то – ничего, – сказал грабитель, поглаживая Людочку по голому заду. – Может, вдуем ей шершавеньких?
– Заткнись! – оборвал его тот, что возился с Валерием.
Он связал руки скульптору, засунул ему в рот грязную тряпку и рявкнул двум остальным парням в масках:
– Чего встали-то, как в зоопарке! В коробках пошебуршите, баксы должны быть здесь, эта сучка только вчера меняла…
Эти двое неумело обыскивали домик минут тридцать, и все это время сидевший на Миле верзила тискал ее груди, бедра, живот, не обращая внимания на стоны и извивания.
– Слышь, кончай жамкаться, – остановил его тот, кто, видимо, был в шайке за старшего. – Давай-ка лучше, поспрошай ее поплотнее насчет «бабулек»…
Сам же главарь начал избивать ногами Валерия, который сначала стонал под ударами, а потом замолк.
– Надоест, падла, скажешь, где бабки, – хрипел бандит, не замечая, что скульптор уже без сознания. – Скажешь, тварь, куда денешься…
Между тем тот, который держал Милу, перекрутил ей руки веревкой и подвесил девушку к потолочной перекладине:
– Где баксы, сука?!
Людочка, конечно, знала, где лежали деньги, но если грабители заберут их – на что тогда жить? Мила замотала головой:
– У нас
