ухаживает один человек, – Людочка должна его помнить, он приходил к ним домой пару раз – Юрий Сергеевич Мищенко, майор-связист… Юрий Сергеевич сделал Алевтине Васильевне предложение, вот и спрашивала мама дочку – не будет ли Люда против, если она выйдет замуж и устроит свою судьбу?
– Ну что ты, мамочка, конечно, я – за! – донесся из Питера задрожавший голос Людочки. – Юрий Сергеевич замечательный человек, и я вам желаю счастья от всей души!
– Правда? – облегченно вздохнула Алевтина Васильевна. – А что ты плачешь, доченька? Что с тобой? Доченька?!
– Нет, нет, все нормально, мама… Это я от радости… За тебя… И за себя… Все хорошо, мама… Я правда очень рада…
Не расслышала мать боли в голосе дочки – за радостью своей двойной не расслышала, да и связь между Питером и Череповцом была преотвратная, каждую фразу в трубку буквально выкрикивать приходилось.
А Людочкато в далеком Ленинграде действительно попала в беду, и не та уверенная в себе красавица, которая из Череповца уезжала, звонила матери, а надломленная, несчастная девчонка…
Приключилась с Людой Карасевой банальная, в общем-то, история. Не успела она приехать в Питер, подать документы в институт и снять комнату, как влюбилась. Даже не то чтобы влюбилась, а «втрескалась» по самые уши, так, что совсем голову потеряла. Такое случается довольно часто с девчонками-провинциалками, впервые попадающими в столичные города…
Устроившись и сдав документы, Люда пошла бродить по Питеру, восторгаясь архитектурой города и какой-то особой, аристократичной (как ей казалось) атмосферой, царившей в нем. Людочка привыкла к тому, что ее все любят, поэтому не сомневалась в том, что этот немного холодный, но все же удивительно прекрасный город тоже полюбит ее и примет – а разве может быть иначе? Люда совсем не знала и не чувствовала Питера, не понимала его необычной, противоречивой сущности… Она восторгалась красивыми фасадами и не подозревала даже, что за этими фасадами живет очень странный, надменный и совсем не добрый (по крайней мере к чужакам) дух…
Да и как мог этот город быть другим? Петербург строился на болотах, в месте гиблом и страшном; и сколько десятков тысяч человек вымостили его своими костями – про то никому не известно… Да и потом много мрачного и даже мистического в этом городе происходило – одна Блокада чего стоит… Так что не с чего было Питеру стать добрым и приветливым – город терпел только «своих», тех горожан, которые были его порождением… А чужаков бывшая столица Российской империи незаметно давила, мучила своей странной аурой… На гостей это, впрочем, не распространялось – с гостями Петербург всегда умел быть учтивым и любезным, как это полагалось по правилам хорошего тона. А вот что касается тех, кто приезжал на берега Невы «за счастьем», – тем, как правило, доставалось, и доставалось
