т. д., то сейчас она уже и образовывается, и работает.
Городской образ жизни разрывает эти связи. Делает человека более свободным в своем выборе.
Я могу, если вам интересно, сравнить самого себя, как я рос в семье священнослужителя, и моих детей, которые растут уже на моем фоне. Если я буду рассказывать о себе лично, вы поймете разницу. Я вырос в семье священника в ста метрах от храма, поэтому мы были сами проводниками, помощниками на приходе – катехизаторами, псаломщиками. И мне лично это помогло влиться в церковную жизнь.
Теперь я сам священнослужитель, мой приход находится в одном районе города, а живу я в другом районе, в общем-то, расстояние большое. Моя супруга – богослов, она преподает Закон Божий в школе. Моя жена приходила ко мне на приход и катехизировала детей. Мои собственные дети не могли приходить ко мне на приход из-за большого расстояния. Поэтому не происходило этой непосредственной связи отца и детей на приходе. Расстояние нас разделяло. Я сам свободно решил, что стану священнослужителем, на меня никто не давил. Соответственно мои дети выросли в такой же свободе выбора, я абсолютно не влиял на их выбор. Мое уважение к их свободе выбора отдалило их в какой-то степени от ствола Церкви. Они постоянно причащаются, они в курсе всех церковных событий, но они не выбрали тот путь, который выбрал я. У меня 6 детей, из которых 5 студенты, а младший в гимназии. Но я вижу, что трое моих детей, получив одно высшее образование, как второе сейчас выбирают богословский факультет. Они совершенно свободно решают, я никак не участвую.
Интервьюер: Может быть, безусловная свобода – это не всегда хорошо? И что тогда авторитет отца?
Священник Константин: А дети, вырастая в семье, уже имеют перед собой примеры отца и матери, то есть не надо над этим работать, они видят это.
Но вот здесь есть одно большое «но». После 16 лет наша мама не могла контролировать нас абсолютно. Она ведь понимала, что не может больше участвовать в нашей жизни. Когда она почувствовала, что дети ушли из семьи, что не может больше контролировать их духовную, церковную жизнь, тогда помимо того, что обучила нас этой общественной жизни, она смогла сделать самое главное – на коленях молиться за нас. Я это понял и осознал, когда сам стал священником. Я чувствовал, что какая-то рука главенствовала над нами. Я не мог тогда объяснить это, теперь понимаю.
Интервьюер: Очень интересно, я спросил про авторитет отца, а мне рассказали про маму…
Священник Константин: Я считаю, что это единое целое – отец и мать. Вообще, в Греции, может быть, как и у евреев, авторитет матери очень силен. Мама – основа, фундамент, отец – добытчик. То есть личный пример мамы имеет большое значение, не столько отца, сколько матери в доме.
Интервьюер: Батюшка, позвольте задать несколько вопросов о Вашем приходе, в котором Вы служите сейчас и являетесь настоятелем. Когда он был создан? Кто был инициатором создания прихода, где Вы служите сейчас? Основные вехи развития и становления этого прихода.
Священник
