«чужие войска» распространялась исключительно на польские военные части, которые до середины марта 1919 г. овладели Слонимом и Пинском, Волковыском, Брестом, Скиделем, вилейско-молодечненским районом. Военные единицы Красной Армии, представленные частями Западного фронта, признавались в качестве вооруженных сил новосозданной ЛитБел ССР и поэтому не подпадали под категорию «чужих войск». При этом с территории Беларуси было предложено войска не выводить, а определить границу по линии фронта, что фактически означало раздел белорусских земель на две части [224, с. 8].
Позиция советской стороны 27 марта 1919 г. была сообщена через курьера польскому руководству [13, л. 36]. 3 апреля 1919 г. Комиссия по иностранным делам при польском сейме рассмотрела дело переговоров А. И. Венцковского и констатировала: 1) советская сторона стремится использовать их «для получения официального признания ЛитБел ССР»; 2) руководство РСФСР не проявило «достаточного желания к миру»; 3) заключение каких-либо международных договоров с Советской Россией без участия стран Антанты и США является небезопасным для Польши. Кажется, последний третий пункт решения Комиссии и стал ключевым для польского руководства, чтобы заявить, что полномочия А. И. Венцковского ограничиваются исключительно решением дел общества Красного Креста [425, s. 40–41]. 4 апреля 1919 г. польский сейм утвердил резолюцию по вопросу проведения восточной политики Польши, в которой было подтверждено право польского, литовского и белорусского народов, что проживают на землях бывшего Великого княжества Литовского, на самостоятельное волеизъявление. Провозглашалось, что польский сейм не может принять в качестве такого волеизъявления ни Литовско-Белорусскую ССР, зависимую от Советской России, ни образований, которые появились во время немецкой оккупации и без участия большинства местного населения [425, s. 44].
Предложения о начале переговоров по территориальным вопросам, а также принятие предложения о проведении плебисцита на территории Литвы и Беларуси остались без ответа. Советское руководство не до конца было готово на реальную, практическую реализацию плебисцитарной идеи и выведение всех иноземных войск. Так, А. А. Иоффе в письме к Г. В. Чичерину 15 марта 1919 г. советовал обходить вопросы о переговорах в отношении территории Литвы и Беларуси, ссылаясь на самостоятельность этой республики [16, л. 29]. Однако нельзя отрицать стремления руководства Советской России по нормализации отношений с Польшей, хоть и временной, что объяснялось нежеланием «создать себе еще нового фронта» [32, л. 18].
На заседании ЦК КП ЛиБ, которое проходило 5 апреля 1919 г. в Вильно, присутствовал, кроме руководящего состава ЛитБел ССР, представитель НКИД РСФСР А. А. Иоффе. На этом заседании обсуждался вопрос советско-польских переговоров между Г. В. Чичериным и А. И. Венцковским. Так, представители ЛитБел ССР желали их присоединения к переговорному процессу. Как аргумент против претензий стали планы о подключении К. Ю. Гедриса – полномочного
