считает важным, чтобы мы раньше времени не тревожили своих союзников. Всем известно: стоит только упомянуть американцам о любых ракетах, и может последовать самая непредсказуемая реакция с их стороны. Мы и глазом не моргнем, как над Ростоком начнут кружить их У-2. – Вдохновленный смехом, который вызвала шутка, Леклерк продолжал: – В этой связи министр сделал еще одно важное замечание, которые я бы хотел донести до вас. Государство, которое подвергается максимальной угрозе со стороны этих ракет, – а дальность их действия составляет восемьсот миль, – это скорее всего наша страна. И уж точно не Соединенные Штаты. Да и с политической точки зрения сейчас не самое лучшее время для того, чтобы прятаться за спину американского дядюшки. В конце концов, как заметил министр, мы и сами еще не остались без последних зубов, чтобы укусить в ответ.
– Очень патриотично, – с сарказмом заметил Холдейн, а Эвери повернулся к нему и окинул взглядом, в который вложил всю свою злость.
– Думаю, вы могли бы сейчас воздержаться от подобных высказываний, – сказал он. И чуть не добавил: – Имейте же совесть!
Холдейн встретился глазами с Эвери, несколько секунд холодно смотрел на него, а потом отвел взгляд. Он не простил ему эти слова, а всего лишь отложил наказание.
Кто-то спросил о дальнейших действиях. Предположим, Эвери не найдет пленки в вещах Тейлора. Предположим, ее среди них не было вообще. Смогут ли они организовать еще один пролет над той территорией?
– Нет, – ответил Леклерк. – О повторном пролете и речи быть не может. Это слишком опасно. Нам придется прибегнуть к другому методу.
Он явно не хотел пока вдаваться в детали, но Холдейн спросил:
– К какому же, например?
– Скорее всего мы направим туда своего человека. Это представляется единственным выходом из положения.
– Наш департамент? – переспросил Холдейн, изобразив преувеличенное удивление. – Направит туда агента? Министерство никогда не потерпит ничего подобного. Ты, должно быть, хотел сказать, что попросишь Цирк взять на себя эту миссию?
– По-моему, я уже четко разъяснил тебе свою позицию, Адриан. И, видит бог, не тебе давать здесь указания, что мы можем делать, а что нет. – Он окинул взглядом сидевших за столом, словно ища поддержки. – Все, кто здесь присутствует, за исключением Эвери, уже имеют за спиной по крайней мере двадцатилетний опыт работы. Ты сам уже успел больше забыть о работе с агентурой, чем половина сотрудников Цирка о ней когда-либо знала вообще.
– Вот это в точку! – воскликнул Вудфорд.
– Ты только взгляни на собственный отдел, Адриан. На своих аналитиков. За последние пять лет я помню множество случаев, когда Цирк обращался к тебе за советом и информацией, используя твой опыт. А не пришло ли время, чтобы положение изменилось и с агентурной сетью? Министерство разрешило нам секретный полет. Почему бы им не дать добро и на засылку агента?
